Он поцеловал ее волосы и лениво сказал:

– За весь день у меня не было лучшего развлечения. Я прощен за то, что взял презервативы у брата?

– Тебе повезло, я сегодня добрая, – пошутила она, целуя его в шею. – Так что прощен.

Он обнял ее:

– Ты ни с кем не была после Марка?

– Нет, и ожидание себя оправдало.

Он улыбнулся, проведя рукой от ее талии до бедра:

– И мне так кажется.

Ее теплый взгляд трогал его до глубины души. Эта женщина значила для него так много – она стала напарником, другом, любовницей… Он не думал, что когда-нибудь сможет испытывать к кому-то те же чувства, что и к Холли, но чувства к Джен были не менее сильными.

Он ощущал это с того самого дня, когда впервые ее увидел, но давал этому иные объяснения.

Он называл это физиологией, одиночеством… Чем угодно, но не тем, чем следовало.

– Ты молчишь, – сказала она. – Грудь не болит?

– Не сильно. – Он погладил ее по голове. – Просто устал.

– Я тоже. – После свидания, а затем вызова Джен чувствовала себя вымотанной. Его пряный аромат окутывал ее, и она теснее прижалась к нему.

Я не шутил, говоря, что готов жить дальше, – неожиданно произнес он и обнял ее. – С тех пор как умерла Холли, я много времени провел на кладбище. Там я и находился тем вечером, когда окончательно понял, что ты нужна мне не только как напарник.

Джен подавила зевок:

– Каким вечером?

– Тем самым, когда помогал Коллиеру с внутренним двориком.

Она замерла, напрягшись каждой клеточкой тела.

– Я заехал на кладбище по дороге домой и побыл там немного. Тогда я и попрощался с ней. С тех пор я туда не ездил.