— Маргош, может, покушаешь хоть что-то? — выскочила из-за угла Ядвига.

— Ты меня караулила, что ли? — ахнула я, прижав ладонь к груди, что просто- таки выскакивало из груди. — Чуть инфарктом не наградила. Я лучше спать, ничего в горло не лезет.

— Совсем ты себя не бережешь, девочка, — цокнула языком женщина. — Как тебя еще ветром сдувать не начало? Вот и гастрит обострился…

— Это не гастрит, Ягодка, — хмыкнула я. — Это прощальный подарочек от еще одного женатика.

Новак онемела, а я сама от себя не ожидала, что вот так легко ляпну о своем интересном положении. Но информация внутри не держалась: язык развязался, да и поделиться с кем-то ужасно сильно хотелось, а Яга будто второй мамой мне стала…

— Погоди… — округлила глаза женщина. — Ты… Он… У нас еще один маленький, что ли, будет?

Я стиснула зубы, злясь на себя же, в горле опять защекотали слезы. Когда носила Бодю, такой квашней я не была. Этот набор клеток уже влиял на мою жизнь, портил самочувствие, играл на нервах. Готова ли я была к кардинальным переменам, чтобы взять ответственность за еще одного ребенка?

— Счастье-то какое, Маргошечка! — всплеснула руками Ядвига. — Ну теперь, девочка, я за тебя крепко возьмусь. Теперь уже не только о себе нужно думать, но и о здоровье дитятка.

Ее искренняя радость отчего-то подействовала на меня, точно удар под дых.

— Я еще ничего не решила, — глухо проговорила я, срезав под корень далеко идущие радужные планы женщины.

— Но… как же? — растерялась она.

— Вот так.

— Ты же не собираешься от него избавиться, правда? — Новак выдохнула это с таким священным ужасом, что я поежилась.

— Я еще ничего не решила, — поджала губы я, повторив уже озвученное.

— Но, Марго, это же ребеночек… Это же частичка тебя, это же…

— И рожать его или нет будет абсолютно моим решением, — резко оборвала женщину я, отчаянно жалея, что вообще поделилась новостью. Нужно было держать язык за зубами, особенно в свете того, что я действительно не знала еще, будет этому всему продолжение или нет. — Я больше не хочу об этом говорить, ясно?

«И думать тоже, — мысленно добавила я. — Вот бы сбежать на край света, щелкнуть пальцами, зажмуриться — и чтобы все уладилось».

Глупая вера в чудо, как детстве, до сих пор меня преследовала. Только вот во взрослой жизни чудеса не случаются, а за каждый поступок приходится самостоятельно нести ответственность.

«Я же сильная женщина, правда? — внутренне иронизировала над собой я. — Вот и настал момент, чтобы выпрямить силу и вновь доказать миру, что Маргариту Селезневу ничего не способно сломать. Кроме нее самой…»

— Как знаешь, — покорно согласилась Ядвига.