Глаза Арии задержались на лице Нины, которое было покрыто толстым слоем косметики, но это не скрывало ее распухшую губу, несмотря на темную помаду, которую она нанесла.

Выражение лица Арии оставалось совершенно вежливым. Вероятно, она видела более чем достаточно синяков в своей жизни.

Нина улыбнулась своей фальшивой улыбкой.

— Хорошо, что вы пришли. Вот-вот подадут ужин.

Она провела нас в столовую, где отец ждал в своем обычном кресле во главе стола. Он не встал, только кивнул, но его глаза впились в Арию.

Я сел рядом с ним, прежде чем он успел предложить ей стул, и натянуто улыбнулся.

Нина сидела по другую сторону от отца, а Маттео напротив Арии. Мачеха щелкнула пальцами, и тут же в комнату вбежала горничная с закусками. Любимое блюдо отца: печеночный паштет.

Я съел кусочек, а Ария посмотрела на свою еду, а потом на меня. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять почему. Она не любила печень. Она упомянула об этом на нашем первом свидании.

— Тебе не нравится твоя еда? — спросила Нина, поджав губы и переводя взгляд с отца на Арию.

Он смотрел на Арию так, что мне это совсем не нравилось.

Ария смущенно улыбнулась.

— Я не очень люблю печень. Хотя выглядит очень вкусно.

— Лука ест печень, — неодобрительно сказал отец.

Ария посмотрела на меня, очевидно не понимая, куда клонит мой отец со своим комментарием. Она не могла знать, что Нине должно нравиться то, что любит мой отец, или она просто напросто столкнётся с последствиями.

Я открыл рот, чтобы сказать ему, что мне плевать, ест Ария печень или нет, но Маттео опередил.

— Лука тоже любит мучить и убивать, но это не значит, что его жене это должно нравиться. — Он послал нашему отцу свою фальшивую улыбку.

Мускул на щеке отца дернулся.

— Я не люблю, когда хорошая еда пропадает даром, Ария, — сказал он моей жене.

— Я съем его, — процедил я сквозь зубы, потянувшись к тарелке.

— Твоя жена съест его, — приказал отец.