Во исполнение последней воли самоубийцы натянув ему на голову цилиндр, Янош перенёс тело в комнату и положил на скамью. После чего пошёл поставить на огонь чайник.

– Эй, Янош, ты бы его хоть простынёй накрыл, срамота же, – сказала соседка, Мартина, зашедшая занять охапку дров.

«И то правда, – подумал он. – Неловко как–то». И накрыл тело накидкой, взятой с кровати.

– А ты уже проведал, чьё это тело? – спросил сосед Миклош, который чуть не каждый день заходил на чай. И как это он узнаёт всегда, что у Яноша закипел чайник?

– Нет, – ответил Янош. – Мне это не интересно. Теперь–то оно всё равно никому не принадлежит, кроме как богу.

– А вот и не так! – возразил Миклош, который был известным на всю деревню спорщиком – ему бы только поперечить. – Ещё как принадлежит!

– И кому же? – поинтересовался Янош.

– Тебе, дурачина! – рассмеялся сосед. – Вот возьмём случай, что нашёл ты на дороге подкову. Чья она будет?

– Моя, – поразмыслив, ответил Янош.

– Вот! – довольно хлопнул его по плечу Миклош. – А тело ты вообще у себя в доме нашёл. Значит, оно хоть как твоё.

– Ну, значит, моё, – равнодушно согласился Янош, скрывая охватившее его чувство гордости. И то сказать: подкову может найти любой. Вон, в прошлую среду Ярудек нашёл такую – подумаешь. А вот ты попробуй найти тело!

На следующий день уже вся деревня знала о находке Яноша. Целыми семьями приходили посмотреть на повешенца. Качали головой над удивительной шляпой, охали и удивлялись вымытой лампе, щупали тело и заглядывали ему в рот, как коню, словно хотели определить возраст.

– Продай, а? – попросил бочар Втыкл, отозвав Яноша в сени. – Тебе ведь он всё равно без надобности.

Надо сказать, Втыкл был известный на всю деревню охотник поторговаться. Самую ненужную вещь он, бывало, покупал себе за большие деньги, если только хозяин начинал торговаться с ним.

– А тебе на что? – спросил Янош.

Спросил он это не без умысла. Втыкл мог подсказать ему, как можно использовать тело.

– Знаю, на что, – скрытно ответил сосед. – Продай. Хорошо заплачу.

– Нет, – покачал головой Янош. – Очень уж полезная в хозяйстве штука, никак не могу продать.

– Да на что он тебе, – убеждал Втыкл. – Разве что забор станешь им подпирать. Так ведь тело попортится быстро. Тогда уж не продашь хорошо. А я заплачу. И за шляпу отдельно.

– Нет, – качал головой Янош. – Нет, и не проси, сосед, никак не могу продать.