Он ухватился обеими руками за угол стола. Ну-ка старик, поддержи на время непутевого товарища — и ты, и я лишь обломки прошлого. Сейчас только, отдохну немного…
Мир менялся в глазах, неизменным было только одно — присутствие ненавистного капитана. Тот уже давно встал со стула и наблюдал за попытками Юрия, даже не думая помочь. Издевался гад.
Юрий встал на ноги. Ну, как сказать встал — уперся локтями в грязную столешницу, ухватившись пальцами за край. Гул в ушах и не думал стихать — просто поменял тональность, стал тоньше, противнее. Ноги дрожали, словно отвыкли от тяжести тела, во рту появился кислый привкус, а на лице хитрая улыбка. В одном командор-Козявка не соврал — на бобине оказалось многое, но к счастью не все.
Только сейчас, приняв более-менее устойчивое положение Юрий понял — его обвели вокруг пальца. Гул в ушах начал стихать, но сотни голосов ворвались в уши — достойная замена. Некоторые из них были смутно знакомы, но среди них не было того, единственно нужного — голоса, который мог бы объяснить, где искать недостающее. Голоса, который звучал в трубке телефона.
Глава 10
Воспоминания Панюшина — россыпь разноцветных картинок-пазлов. Собирать из них нечто цельное — задача не из легких. Да и занятие это, наверняка раздражает — но иного способа обрести себя, у него нет.
Копаться в воспоминаниях — дело неблагодарное. Никогда не знаешь, что отыщешь.
Вот и Юрка не знает.
Свет и голоса в нем. Спорят о чем-то, переругиваясь хриплым шепотом. Пахнет лекарствами и хлоркой — самое плохое сочетание запахов, какое только можно представить.
Юрка разлепил глаза — блестящий кафель на стене. Стыки между кафельной плиткой грязно-серого цвета. Кафель не новый — видны трещинки и бурые пятнышки засохшей крови. Их не много — можно даже попробовать сосчитать.
Руки надежно зафиксированы кожаными ремнями. Панюшин попробовал приподнять голову — это ему почти удалось. Ноги оказались тоже связанными. Вот так влип…
Голоса не унимались:
— …не будем спорить. Мы все работаем на один результат!
— Результат? Да, результат впечатляющ, иначе и не сказать… Что там у нас в сухом остатке, напомнить?
— Слушать вашу демагогию? Увольте…
— Нет уж, я скажу… Раз уж речь зашла о результате вот вам — масштабные разрушения на территории спецобъекта, я не говорю уже об инструментарии, бог с ним. Но утрата теоретической базы исследований… А еще — ключевые объекты в состоянии коллапса, оставшийся в живых персонал невменяем, и это только малая часть, выраженная локально. А глобально?
— Послушайте, ваша теория насчет перелома заслуживает всяческого уважения, но давайте вернемся к тому, что имеем.
— О, имеем мы действительно очень много! Кстати, что у нас с сегментами по ключевому объекту?
Пауза.
— Доктор, вы сами отлично все знаете… И вообще…