Одновременно были проведены дальнейшие изыскания, направленные на определение природы сиговицы. Они выяснили, что сиговица представляет собой явление постоянное, зависящее главным образом от ускорения течения в узких местах Теплого озера, т. е. между деревнями Пнево и Мехикорма, в его средней части и особенно в Больших Воротах у о. Вороний. Этот фактор дополнялся донными выходами подземных вод у современного мыса Сиговец.
В ходе изыскательских работ выяснилась еще одна незначительная на первый взгляд, но весьма важная подробность. Оказалось, что в прибрежной части Теплого озера от мыса Сиговец и южнее вдоль его восточного берега на 400–500 м от него тянется абразионная терраса. Она обусловливает наличие у берега широкой мелководной полосы[28]. Выяснилось, что в пределах этой полосы зимой вода промерзает до дна, и, таким образом, даже в условиях большого скопления войска была исключена всякая возможность провалиться под лед. Кроме того, это исключало, или во всяком случае сильно ограничивало, влияние сиговицы на состояние льда в той части Узмени, которая прилегала с запада к мысу Сиговец.
Постепенно выяснялась и сложившаяся к середине XIII в. система обороны проходивших вдоль восточного берега Чудского и Теплого озер пограничных новгородско-псковских рубежей и уточнялось то место, которое в ней занимало укрепление на о. Городец. Становилось очевидным, что скрещение путей сообщения в районе северной части Узмени, там, где она переходит в Чудское озеро, делало этот район особенно важным для новгородцев и псковитян. Это и обусловило, видимо, ту упорную борьбу за него, которая в течение ряда столетий происходила между немецкими рыцарями и псковичами. Не случайно Озолица и Желачко были позднее названы летописцем «обидным», т. е. спорным, местом.
В 1959–1962 гг. были проведены обстоятельные изыскания, в задачу которых входило выяснение характера и основных направлений тех местных водных путей, которые через бассейны pp. Желчи, Плюссы, Луги и Шелони связывали южную часть Чудского озера с Новгородом. Эти изыскания, проведенные археологом Е.В. Шолоховой и опытным туристом-краеведом А.С. Потресовым, обнаружили существовавшую в этих местах обширную сеть местных озерно-речных путей сообщения, позволявшую по Желче и Плюссе выходить к Луге и Оредежу или через Курею и Ситню на Шелонь и оз. Ильмень.
В тех своеобразных условиях, с которыми нам пришлось встретиться во время изысканий, большое значение для успеха дела имела примененная нами методика экспедиционных работ.
Полевые изыскания в условиях, когда на суше не осталось никаких следов того военно-исторического события, место которого предстоит найти, а подводные работы сопряжены с преодолением больших трудностей, дело очень сложное.
Необходимо было, положив в основу деятельности всей экспедиции в целом летописные данные о том, как произошло семьсот лет тому назад Ледовое побоище, обеспечить достаточно полное получение историко-географических, гидрологических, археологических (наземных и подводных), геологических и фольклорно-топонимических материалов для их сопоставления и комплексного изучения.
Это требовало последовательного производства изысканий и в конечном счете обеспечения по возможности всестороннего исследования района, где произошла битва, т. е. древней Узмени, с тем, чтобы выяснить, что представлял собой этот район в XIII в., и в каких именно условиях приходилось действовать и принимать решения как русскому, так и немецко-рыцарскому командованию.
Только такой подход к проведению экспедиционных изысканий, когда они осуществлялись для выяснения не той или иной группы признаков, а для сбора и сопоставления всех данных, связанных с определением места исторической битвы, мог обеспечить надлежащую результативность предпринятых полевых работ.
Содержание и организация изысканий на каждом этапе работы экспедиции определялись стоявшими перед нею задачами и имевшимися силами и средствами с последующим, в зависимости от полученных результатов, углублением, расширением или видоизменением целей производимых работ.
Как правило, вечером после возвращения с изысканий, руководителем экспедиции проводилось совещание, посвященное итогам рабочего дня и ближайшим задачам на следующие один-два дня. В этих совещаниях, кроме научного персонала, принимали участие командиры водолазных станций, старший группы аквалангистов, капитаны катеров, командир звена вертолетов, старшие групп студентов и учеников-старшеклассников. Такое совместное обсуждение того, что сделано и предстоит осуществить на следующий день, способствовало уяснению роли, которую каждый выполнял в системе работ экспедиции в целом. Оно способствовало вместе с тем полноте общения между участниками экспедиции и живому между ними обмену мнениями и предложениями.
Чаще других приходилось инструктивные беседы проводить с водолазами, которые проявляли живой интерес к целям экспедиции и старались овладеть методом подводного археологического исследования. Во время таких бесед рождались новые приемы работы с металлоискателем, оригинальные предложения для выработки целесообразного взаимодействия между металлоискателями различной чувствительности, установление соответствующей в данных условиях последовательности в работе при размывке или всасывании грунта с помощью гидромонитора, и т. д.
На одном из подобных совещаний после тщетных попыток сфотографировать под водой хотя бы какие-нибудь небольшие части остатков старинного укрепления в Больших Воротах у о. Вороний у аквалангистов родилась мысль о подводных зарисовках. На таком же заседании, продолжавшемся до поздней ночи, мы выработали некоторые приемы подводной топосъемки.
Большое значение для успешности предпринятых изысканий имело комплексное их проведение в сочетании с маневрированием силами и средствами, имевшимися в нашем распоряжении.
Так, например, после того как определилось, что на участке восточного берега Теплого озера от Чудской Рудницы до Пнево и даже южнее до мыса Сосница нет никаких признаков того, что Ледовое побоище могло произойти где-то здесь, а также после того как выяснилось, что указанный Э.К. Пакларом валуи не может считаться летописным Вороньим Камнем, мы сосредоточили свои усилия на участке Теплого озера в районе Больших Ворот и о. Вороний. Здесь гидрологические работы сочетались с геологическим и археологическим обследованием о. Городец, с подводными изысканиями у остатков Вороньего Камня, сбором фольклорного и топонимического материала среди окрестного населения.
Первые же подводные исследования показали наличие остатков каменной основы валов у подошвы Вороньего Камня. Одновременное обследование о. Городец выявило, что различные его части сохранили у местного населения свои древние названия (Паствище, Выгонец, Городец, Липенец и т. д.), с несомненностью доказывающие его обжитость в далеком прошлом. Подтверждалось предположение Э.К. Паклара о происхождении названия этого острова. Археологическая разведка в 1958 г. обнаружила на нем поселение XIII в., а топонимическое изучение района помогло найти подтверждение того, что возникающие вследствие деятельности озерных вод острова получают названия по тем местным географическим объектам, близ которых они возникли. Так, маленький островок около устья р. Самолвы стал называться Самоловец, а отделившийся от северной оконечности мыса Сиговец остров получил название Сиговец. Эти материалы создавали серьезные основания считать, что и о. Вороний, когда он отделился от о. Городец, получил свое название от высившегося на его мысу Вороньего Камня. О древнем военно-историческом прошлом Вороньего Камня рассказывают и собранные среди местного населения предания. В этом, овеянном народной фантазией, далеком прошлом Вороньего Камня нетрудно увидеть ту роль, которую могла играть находившаяся около него пограничная застава, т. е. предполагаемый «старый» городец, остатки валов которого, размытые водой и развороченные ледоходами, сохранились под водой до настоящего времени.
Так археологические изыскания, в сочетании с гидрологическими и геологическими исследованиями, во взаимодействии с кропотливо собранными народными преданиями и топонимическими материалами, будучи направлены на комплексное изучение такого важного для нашей экспедиции объекта, каким в данном случае являлся Вороний Камень, взаимно помогали один другому и в конечном счете позволили раскрыть казалось бы давно забытое и не поддающееся уже восстановлению далекое прошлое.
В целях наиболее рационального использования имевшихся в распоряжении экспедиции сил и средств очень важно было своевременно исключать из практики экспедиционных изыскании те из них, которые не могли в данных условиях обеспечить положительных результатов и, наоборот, своевременно вводить такие, необходимость в которых выявилась в ходе производства экспедиционных работ. Производство различных видов изысканий по годам представлено в таблице.
Из таблицы видно, например, что после выяснения общих гидрологических свойств Теплого озера центр тяжести в 1959 и 1960 гг. был перенесен на гидрологические изыскания, долженствовавшие раскрыть природу «сиговицы». Работы с металлоискателями производились в 1958 и 1959 гг., но вследствие выяснившейся их бесцельности в данных условиях были прекращены. Если на протяжении всех пяти лет собирались предания, связанные так или иначе с Ледовым побоищем или с Вороньим Камнем, и лишь в незначительной степени собирались топонимические материалы, то, по выяснении важности этих последних, на них было обращено серьезное внимание в 1959 г. и особенно в 1960 г.
В последний год работы экспедиции в целях устранения возможных ложных толкований в отношении некоторых объектов в районе действий экспедиции (природы небольших высоток, уточнения датировки некоторых могильников и т. п.) была создана авторитетная комиссия в составе инженера-геолога В.С. Кузнецовой и руководителя археологической экспедиции Ленинградского Эрмитажа В.Д. Белецкого с группой его сотрудников. Она произвела обследование и вынесла соответствующее заключение[29].