– Что за чёрт, Джим?

– Прости? – Вопрос, не извинение.

– Что за чёрт? – повторила она.

– Ты о чём?

– Джим, если это какая-то дурацкая шутка…

– Я не шучу.

– Ты прекрасно знаешь, чем он занимался во время войны в том лагере.

– Ну, теперь-то я знаю, – сказал я. – Узнал сегодня. Я давал показания как свидетель-эксперт на том процессе, про который тебе рассказывал. И прокурор вывалил на меня эту новость.

– Это не новость, бога ради, – сказала Хизер. – Об этом стало известно много лет назад.

– Почему ты мне не рассказала?

– Ты рехнулся? Мы все об этом знали.

В голове у меня плыло.

– Я этого не помню.

– Серьёзно?

– Серьёзно.

– Джим, послушай, у меня встреча с клиентом через… чёрт, я должна бежать прямо сейчас. Я не знаю, что тебе сказать, но обратись к кому-нибудь, хорошо?

После утреннего потрошения я был бы рад отправиться домой, но, когда судья объявлял перерыв, мисс Диккерсон дала понять, что со мной ещё не закончила. Не найдя веганских блюд в кафетерии суда, я решил остановиться на упаковке салата и чашке чёрного кофе.

Фейерверк начался сразу же, как только слушания возобновились.

– Возражение! – вставая, заявил Хуан в ответ на новый вопрос Диккерсон об истории моей жизни. – Эти раскопки не имеют ни малейшего отношения к вопросу о приговоре Девину Беккеру.

Диккерсон развела руками, поворачиваясь к погружённому в раздумья судье.