Кувалда встал. Сзади послышались смешки и шелестящий громкий шёпот.

— Где ваш учебник, Сычёв? Тетрадь? Перо? Чернила? — учитель опёрся на кафедру и наклонил голову, будто допрашивал подозреваемого.

Семён попытался передвинуть свои тетрадки поближе к другу, но Христофор Никанорович только показал на него пальцем, и тот замер, словно кролик перед удавом.

— Молчите, Сычёв? Надеюсь, ваши знания сопоставимы с вашей наглостью, — произнёс учитель.

— Спрашивайте, — равнодушно сказал Кувалда.

Физик ухмыльнулся, будто палач перед экзекуцией, и даже поправил сюртук.

— Сволов, не вздумайте подсказывать, иначе я буду вынужден наказать вас обоих, — сказал он.

Семён поник и съёжился. Похоже, Христофор Никанорович видел его насквозь.

— Третий закон Гюйгенса, — скучающим тоном произнёс физик.

Краснослав напряг память. Перед глазами побежали тысячи строк, читанных давным-давно, в лётном училище, но сколько он ни старался вспомнить — в чертогах памяти такая комбинация отсутствовала.

Семён поднял руку и затряс ей в воздухе изо всех сил, едва сдерживаясь, чтоб не выкрикнуть ответ с места. Остальные ученики пристально следили за публичным унижением Сычёва, ведь подобного шоу в Гимназии не было очень давно. Почти пять месяцев.

— Элементарный вопрос, но вы, Сычёв, похоже, считаете, что слишком хороши для изучения физики, — надменно процедил Христофор Никанорович. — Сволов, подскажите своему товарищу.

— Сила действия равна силе противодействия! — выпалил Семён.

Кувалда удивлённо посмотрел на обоих. Сперва на физика, потом на Семёна. Он знал этот закон совсем под другим именем. В его родном мире сотни улиц и проспектов носили имя великого славянорусского учёного Невтонова. И этот закон, один из основополагающих законов механики, тоже был открыт именно им.

— Не делайте вид, будто впервые слышите об этом, Сычёв, — губы учителя тронула едва заметная усмешка.

— Спросите что-нибудь без фамилий и дат, это физика, а не история, — хмуро произнёс Кувалда.

Физик вспыхнул от такой наглости. Тонкие губы сжались в щёлочку, взгляд превратился в злой и хитрый звериный прищур.

— Полагаете, вам это поможет? Хорошо. Объясните, что такое теплород, — Христофор Никанорович позволил себе улыбнуться.

Вот об этой концепции Кувалда слышал. Ошибочная теория из древних времён.

— Теплород — несуществующая концепция, — начал Краснослав, удовлетворённо глядя, как вытягивается от удивления лицо учителя. — Вымышленная удобная теория, призванная объяснить нагрев тела притоком в него теплорода.