. Дети-музыканты, грузно неся на плечах доходившие им чуть не до колен запакованные в чехлы инструменты, появились из-за огибавшей здание со стороны улицы окрашенной в этом месте ограды и исчезали, получив прежде прикосновение руки директрисы к плечу или волосам, внутри автобуса.
Выйдя с левой стороны из кабины и отойдя от машины на пять шагов, докуривал сигарету немолодой сумрачный и широкоплечий шофер.
Вобрав в себя баянистов, автобус оказался теперь полон пассажиров и свободных мест больше не было. Через несколько мгновений предстояло отправление. Дождавшись сопровождающего – в спортивном костюме и бейсболке на голове – в котором Васинцев узнал встреченного пару дней назад в кабинете приемной баяниста, шофер отбросил за ограду окурок, вернулся в кабину и , просигналив махнувшей рукою женщине на крыльце, медленно сдвинул автобус с места а затем повернул его за угол, где асфальт выходил к открытым настежь воротам, по обе стороны которых стояли разбитые фонари.
– Все, уехали – парень отошел от окна, через склонившееся набок плечо в полосатой кофточке разглядев как старательно выполняет запись, выводя наклонные ровные буквы, девица – Теперь ждите с медалями.
-
Бросив писать, девушка поморгала на Васинцева, преобразившегося в ее глазах, с удивлением и интересом.
– Ты только поменьше болтай , не очень-то показывай ума.. У нас шибко умных не любят.
– Ну да? – Васинцев поковырял в ухе – Мне здесь нравится все больше и больше.
Вечер. Долгое ожидание. Сутолока подземного перехода, где просил милостыню нищий, непредсказуемость одиночества и нежная, едва давящая тоска поначалу переросли в машином сердце в возникшее странное желание поскорее убраться из города а затем уже в тихую, по-детски беспечную радость от предвкушения предстоящего интересного пути. Полистав загодя купленный в дорогу «Космополитен», примостившись у окна на нижнюю кушетку своего места в одиннадцатом вагоне «Москва-Севастополь», Маша поприветствовала семейство, вошедшее с рюкзаками, ноутбуком и огромной связкой бананов, оказавшееся ее попутчиком до самого Крыма, подивилась проворности девятилетней девчушки, помогавшей молодому, но уже заметно поросшему по бокам складками нестройности отцу погрузить по местам принесенный с собою багаж. Перебросившись парой слов, позволила женщине, матери девочки, выложить на откидной столик приготовленную к ужину снедь и не став препятствовать, лишний раз подчеркивая свое присутствие в купе, Маша разрешила отцу девочки занять на время ее кушетку чтобы вместе, всем троим, дать им возможность поесть перед дальней дорогой. Вагоны вздрогнули. Лязгнули металлические сцепки. Через небольшое время поезд двинулся на юг.
Девушка, присланная оргкомитетом сопровождать детей в Партенит, держась одной рукой за поручень, заняв место в проходе, достала из раскрытой папки приклеенный на картон рисунок, где был предложен на обсуждение следующий ребус – из открытого окна автобуса, идущего по запруженной машинами улице по –пояс высунулся Буратино, показанный художником в предсмертной маске смеющегося безумца, который с распростертыми объятиями неказистых деревянных ручонок встречал уготованную ему участь.
– Ребята! – девушка взяла рисунок за края, сориентировавшись на полу подпрыгивающего автобуса и сдерживая равновесие неожиданными, будто танцующими движениями – Скажите, ребята, мешает ли Буратино другим водителям, которые едут по улице, тем что он высовывает руки из окна? Мешает или нет?
– Меша-а-а-ает! – был дружный приговор детских голосов, с воодушевлением встретивших учиненный сопровождающей женщиной экзамен.
– А вот здесь? – рисунок переменился. На этот раз Буратино перебегал проезжую часть на красный сигнал светофора с зажатым подмышкой букварем и высоко летящим позади алым бубончиком полосатой, похожей на чулок шапочки – Правильно ли переходит дорогу Буратино на этом рисунке?.. Посмотрите..Вот он бежит через дорогу, опаздывает в школу. Или же он нарушает привила?
– Наруша-а-ает! – синхронно грянули следующие на фестиваль дети, у многих из которых в руках были зажаты футляры с музыкальными инструментами, порою размерами своими не уступавшие самому детскому росту. Бегущий сломя голову на рисунке Буратино, по непонятным причинам проигнорировавший свист свесившегося из постовой будки постового, занял свое прежнее место в папке, чтобы перед глазами ожидавшей продолжения подвигов смешного человечка автобусной кампании появился Буратино, вопреки всем правилам противопожарной безопасности разводящий костер в лесу.
Через полчаса ходу по трассе Полысаев, крутивший баранку водитель, угрюмый и неандертальского вида фигуры, замеченный Васинцевым из окна, остановился у площадки с кафетерием. При кафе работал маленький прозрачный из-за стекольных перегородок магазинчик, где можно было купить бутылку воды. Воду в старой алюминиевой фляжке Полысаев держал для другого случая, толком не зная наступит ли такой когда-либо или нет.
Вернувшись от магазина к автобусу, Полысаев остановился подле выбравшейся наружу выкурить тонкую сигарету женщины из оргкомитета, принеся в руке еще и несколько пластиковых стаканчиков, предложив ей выпить холодного лимонада. Женщина с охотой согласилась, приняв стакан и надев со лба темные очки – солнце резало глаза неимоверно – в свою очередь предложив Полысаеву сигарету.
– Интересная у вас работа – похвалил Полысаев – Возиться с детьми, я бы так не смог.. Честное слово, не смог бы. Вы их будто гипнотизируете своими играми.. Да.. Удав и обезьянки.
– Ну, дети любят когда все обращено в игру – Тамара, именно так звали молодую женщину, взяла себя под локоть и выпустила в сторону медленно растворившийся в воздухе дым – В этом весь секрет. Если хочешь завладеть детским сердцем – думай как ребенок.
– Все равно это сложно. Казалось бы, чего? А нет, сложно.. Найди подход и завлеки, иначе ничего не выйдет, не наладится.
– У вас другой подход – к технике.