– Не сторож, – одними губами ответил Костик.

– А записываться как будем? – отстраненно поинтересовалась девица. – Тоже шепотом?

– На третьем уже безопасно, скорей.

Костик поспешил дальше, нелепо подгибая колени.

– Просто заплатим сторожу, делов-то, – хмыкнул Тарас.

«Ага, будто ты платить будешь», – подумал Южин, но снова промолчал. Если кто и дотащит его с переломанной ногой к выходу, то уж точно не девица с мальчишеским именем Кира.

– Пока светло, можно снять проходку по коридору, – откликнулась она, будто услышала.

Южин пожал плечами, сбросил рюкзак и встал к ней спиной, дожидаясь, пока Тарас водрузит камеру на палку переносного штатива. Костик пару раз оглянулся, чуть замедлился.

– Я вас на лестнице подожду, – громким шепотом сказал он и скрылся в боковом ответвлении прохода.

Идти нужно было медленно, но деловито. Наступать сначала на пятку, потом перекатываться на носок. Южин давно научился этой походке – главное, не горбиться и не спешить. Можно чуть оглядываться, только ни в коем случае не озираться. Заинтересованность, а не испуг. И уж точно никакого разочарования со скукой.

– Снимаем, – оповестил его Тарас, и Южин медленно зашагал мимо заколоченных окон в сторону лестничного пролета, скрытого от глаз повисшей на одной петле дверью.

В южном секторе дверей сохранилось больше, чем в северном. Одни покосились, другие исправно перекрывали путь в боковые кабинеты. Южин скользил по ним взглядом, особенно не фокусируясь. Он рассчитывал, что сохраненная обжитость места добавит кадру атмосферы, но невозможность удостовериться, что за закрытой дверью нет никакой опасности, нервировала. Вдруг там прячется кто-то? Пропитой бомж с розочкой от бутылки. Или нарколыга в ломке. Или что-то смутное. Вон, за одним из сбитых порожков как раз мелькает. Если скосить глаза, можно вычленить из общей полутьмы притаившуюся тень – скрючилась на корточках, склонила кривую голову, наблюдает. Моргнешь – и нет никого.

Тишина, которую нарушали только его шаги, быстро стала тревожной. Южин шел и прислушивался. Шел и злился на себя. Шел и хотел, чтобы его одинокая проходка скорее завершилась. Сколько еще можно снимать, как он идет? И почему коридор не заканчивается? А как Тарас его снимает? Идет следом? А шаги? Отчего слышны только его, Южина, шаги? Может, эти двое его бросили? Или пошутить решили? Спрятались и ждут теперь, когда он поймет, что никто его не снимает. Что здесь вообще никого нет. Или есть, но не те, с кем он сюда приперся. Угораздило же, а?

Южин все порывался обернуться и проверить, что Тарас продолжает его снимать. Только проходку тогда пришлось бы начинать заново. А сумрачный коридор хотелось покинуть. И скорее. Поэтому Южин продолжал идти до самой лестницы.

Костик дожидался их, сидя на верхней ступени. По его напряженной спине было ясно, что оставаться здесь ему не хочется до судороги в плечах.

– Пойдет, – наконец подал голос Тарас.

Южин рывком повернулся к нему. Все это время плотно сбитый оператор шел следом за ним и теперь оказался так близко, хоть носом утыкайся в его широкую грудь.

– Отлично, а то коридор этот уже в печенках сидит, – недовольно пробормотал Южин. – Куда теперь? Наверх?

Костик вскочил и раскрыл было рот, чтобы ответить, но так и застыл, испуганно уставившись на остальных. Южин успел испугаться до того, как услышал причину испуга. За дверью, отделяющей их от коридора, возилось что-то большое.

– Это что там? – испуганно выдохнула Кира.