Я замер, не совсем понимая, к чему он клонит.

— Почему они? Это же сон. Не то чтобы я специально выбирал именно их, — озадачено ответил я.

— Нет, ты их выбрал, — едва слышно пробормотал Кара. — Ты выбрал их подсознательно потому, что Лист уже однажды умер, а Лёд и Пламя были серьёзно ранены в ходе недавнего инцидента. В глубине души ты по-прежнему испытываешь вину перед этими тремя. Для тебя допустить подобное всё равно, что убить их собственными руками.

Так… вот почему?

— Тебе не стоит более корить себя за произошедшее, — горько вздохнул Кара. — И Льду, и Пламени прекрасно известно об этой черте твоего характера, и именно из-за неё они столь быстро простили тебя. Они боялись того, что ты начнёшь изводить себя. Не подводи их. Прости самого себя!

— Я вовсе не корю себя! — резко выпалил я. От слов Кары, что были фактически идентичны его же словам из моего сна, в которых он просил меня не корить себя за случившееся, меня тут же посетило очень неприятное ощущение. Словно это был не просто сон, а реальные события, но которые произойдут не сейчас, а в каком-то пока далёком будущем.

Услышав мою реакцию на собственные слова, Кара уставился на меня пристальным взглядом, от которого у меня тут же мурашки по спине поползли.

— Вполне естественно для меня в какой-то степени видеть во всём этом свою вину, — выпалил я в собственную защиту. — Это я взял Листа с собой в поездку, тем не менее, когда он скончался, меня даже рядом не оказалось. А Льду и Пламени я и вовсе причинил страдания собственными руками. Они… Все трое были… Из-за меня… Из-за меня, все трое были…

В этот момент Кара резко и громко заговорил, не давая мне возможности закончить свою мысль:

— Все трое живы и здоровы и прямо сейчас мирно спят в собственных кроватях! Единственное, что их действительно беспокоит, это возможность того, что ты так и не перестанешь винить себя за былое! Солнце, пойми, ты не единственный, кому больно при мысли, что навредил собственному брату! Камень недавно рассказал мне, что когда Лист узнал о твоей лжи про якобы восстановившееся зрение, он был настолько опечален, что едва не вырвал собственные глаза, дабы предложить их тебе!

Услышав последние слова, я едва не подскочил от страха.

— Он… Он же не…

— Разумеется, нет, — тут же успокоил меня Кара. — Камню успешно удалось отговорить его от этой затеи. В конце концов, даже если бы он и вырвал себе глаза, не в нашей власти вернуть тебе былое зрение. Лишь сохранив собственные глаза, он сможет помочь тебе в будущем. Думаю, он и сам это понимает.

Я расслабился. Это едва ли не до чёртиков меня перепугало.

Кара сделал глубокий вдох и заговорил своим глубоким искренним голосом:

— Солнце, боль твоих братьев волнует и печалит тебя, однако это же правило действует и в обратную сторону. Каждый раз, когда тебя ранят, мы все невероятно беспокоимся за тебя. Поэтому, если желаешь избежать подобных ситуаций вновь, то в следующий раз, как надумаешь решиться на какую-либо опасную авантюру, не пытайся делать всё в одиночку!

После этих слов я на какое-то время притих, молча обдумывая всё сказанное, однако затем, проанализировав весь разговор целиком, покосился на Кару скептическим взглядом:

— Какой-то ты сегодня уж больно разговорчивый, — с нотками недоверия в голосе прокомментировал я.

— С этим уж ничего не поделаешь, — отозвался Кара, возвращая лицу прежнее холодное выражение, после чего ещё более низким утробном голосом заявил. — Если я не проясню этот момент тебе прямо сейчас, кто знает, какими ещё опасными вещами ты решишь заняться в одиночку в будущем, вынуждая всех нас разгребать кучу оставленных после себя неприятностей!

Да уж, сегодня он явно не сдерживается в своих выражениях. Я ведь не специально вынуждаю их прибирать оставленный после меня беспорядок.