– Нешто Яга решила, что потомки наши ополоумели все?

– Полетела она ко мне, и что дальше? – нетерпеливо возвращаю беседу в прежнее русло.

– А то и дальше. Вернулась от тебя и молвит: Кошенька душою чист стал, аки младенец. От личины премерзкой не токмо избавился, а забыл о ней вовсе. Зла, мол, в нем не осталось ни капли. Надобно, молвит, и всем нам через перерождение пройти, дабы восстать прежними и чистыми. А как сие сделать? Ивана на всех не натравишь…

– Значит, правда, что в погибели… – Вий осекся, взглянув на меня, – что к Кощееву перерождению Яга руку приложила?

– Только косвенно, – пытаюсь объяснить братцу. – Можно сказать, пошутила неудачно.

– Кому можно сказать? – не понимает Вий.

До чего же надоели мне такие вопросы…

– Тому, кто спросит, – отвечаю после пары секунд раздумья и перевожу взгляд на замолчавшего Лешего. – Ну и что она надумала?

– А то и надумала – у Мизгиря помощи просить. Призвала восьмилапого и давай ему втолковывать, за какой надобностью он должен всех нас по очереди тенетами опутать. Тот поначалу отказался: мол, кто ж согласится на такое? А то еще и лапы переломают. Но Яга, она убеждать умеет. Каюсь, вместе с Мизгирем и меня убедила. Вот и помыслили мы сообща, что с тебя, Виюшка, начать следует. А потому что ты со своей свитой собирался окрестные леса разорить, зверей и весян разогнать.

– А чего ты всяких извращенцев в свои леса пускаешь? – возмутился братец. – Сперва стрелами бьют, потом целоваться лезут и жениться обещают, а опосля жабой бородавчатой обзывают…

– Да то ж людишки неразумные по недомыслию и слабоумию решили невест себе в лесу добыть, – попытался оправдаться Леший.

– Это что, по-твоему, я на невесту похож? – еще сильнее возмущается Вий.

– Ну, дык ежели на заколдованную токмо…

– Погодите, братцы, – прерываю разгорающийся спор. Я эту историю уже слышал, и сейчас меня интересует другое. Потому говорю блондину: – Рассказывай дальше.

– А нечего далее сказывать. Явились мы к твоему братцу. Он как раз свиту собрал для нового похода. Как раз вся нечисть возвернулась, что от Ивановых дружинников разбежалась, не желая замуж за них выходить. И не смотри ты на меня так, Виюшка. Моей вины в том ни на иголочку еловую нет. Так вот, значится, уболтала его Яга самовар поставить. Посидели мы вот так же за душевною беседой. Токмо Мизгирь все маялся снаружи, ибо в личине паучьей не мог к нам присоединиться…

– Уговорила меня Яга обождать до утра, – продолжил вместо Лешего Вий. – Накормил я гостей, почивать уложил, да и сам прилег. Проснулся в гроте, когда ты нас из тенет освободил.

– С тобой-то понятно, – вступил в разговор Леший и, почему-то уставившись на меня, вопросил: – Я-то как там оказался?

– А мне почем знать? – удивленно поднимаю брови. – Мне эту пещеру Карлуша показал.

Теперь я рассказываю о том, почему и каким образом оказался в пещере и как меня освободил летающий собачонок.

– Кстати, – обращаюсь к Вию, – как бы набить морду тому болотнику, что меня утопить хотел?