— Скрывать не буду, с этим сложно, — вздохнул секретарь.
— У тебя новый кумир, отрок? — усмехнулся министр, брат Чи обречённо кивнул:
— Боюсь, что да, — и уставился на Веру влюблёнными глазами, она смутилась и опустила голову, он рассмеялся и сказал нормальным тоном: — Вы бы видели лицо Йори. В такие моменты я жалею, что не умею рисовать.
Министр изобразил тяжкий вздох, осмотрел приёмную, увидел персиковую кляксу и мелкую каллиграфическую надпись под ней, на двух языках, поднял брови. Секретарь заметил, встал между надписью и министром в позу скалы, и задрал подбородок, заявляя:
— Кто закрасит, того загрызу. Это для истории!
Министр вздохнул, одной ладонью хлопнул себя по лбу, вторую поднял в жесте "пожалуйста, хватит, с меня достаточно", и вышел в коридор.
7.39.17 Разбор писем и Большое Мяу
Секретарь посмотрел на Веру, и они тихо рассмеялись. Он сел, выдвинул ящик и достал несколько пачек бумаг, разложил на столе и стал их представлять, первой указав на стопку разноцветных картонных прямоугольников с ладонь размером:
— Это карнские "визитки", на них только имя и адрес, их печатают большим тиражом в типографии, они означают желание когда-нибудь увидеться ещё раз, или списаться, но это ни к чему не обязывает, простая вежливость, это принято делать после знакомства, если оно оказалось приятным. Предлагаю их вообще не читать.
Вера кивнула, он сгрёб их на угол стола, придвинул следующую стопку, побольше, состоящую из конвертов разных оттенков бежевого:
— Это "пригласительные", они пишутся от руки секретарём и подписываются лично хозяином мероприятия, ближайшее будет через неделю, так что предлагаю их разобрать, но не прямо сейчас, и лучше в присутствии Шена, Даррена и дворцового распорядителя церемоний, он очень просил.
Вера опять кивнула, он взял следующую стопку, поменьше, состоящую из разноцветных конвертов:
— Это личные письма, они пишутся рукой отправителя, и некоторые из них я не читал, потому что это неприлично.
— А как ты отличаешь, какие прилично?
— Те, которые может читать секретарь, отправляют незапечатанными, — он показал верхнее письмо, тёмно-алый узкий конверт с изящной подписью на незнакомом языке, сказал с ироничной улыбочкой: — Это от Санджая аль-Пателя, и оно начинается с обращения к Шену, хотя адресовано вам. Ещё одно незапечатанное от министра Рональда, остальные я не вскрывал. Я могу прочитать вам имена отправителей, а вы решите, хотите ли, чтобы я их увидел.
Вера кивнула, села на диван и разрешила:
— Читай.
Спустя почти два часа, Вера прочитала большую часть писем. Запечатанные были от Дженис, короля Георга, Андерса де"Фарея, графини де"Гало, милашки в голубом, и ещё нескольких девушек, которых она даже не вспомнила. Несколько писем от мужчин карнцев, чьи имена ей ни о чём не сказали, она отдала секретарю, там не было ничего особенного. Ещё был десяток писем со стихами от цыньянцев, которых она не запомнила, и одно от генерала Чена, в тёмно-фиолетовом плотном конверте, запечатанном алым шнуром и блестящим сургучом, это она не стала даже вскрывать, хотя долго рассматривала и обнюхивала.
Почти все писали на цыньянском — видимо, догадались, что она его изучает, после дуэли. Вера попросила бумагу, кисть и карандаш, переписала первое письмо, оставляя между столбиками место для перевода, сама набросала подстрочник, где смогла, остальное спрашивала у секретаря, показывая ему иероглифы вразброс по одному. Он посмеивался, но помогал, иногда пускаясь в подробные объяснения о сочетаниях, с лёгким флёром иронии, иногда даже угадывал, Вера улыбалась и шутливо грозила пальцем.
Время летело, брат Чи пригласил распорядителя церемоний, представил его Вере как господина Кристофа, Вера почему-то слышала его с французским акцентом. Они перебрались за большой стол в кабинете министра Шена, распорядитель ответил на море Вериных вопросов по этикету в области танцев, приёмов и разговоров, она написала восьмистраничный конспект. Потом пришёл Даррен, они начали все вместе разбирать приглашения и составлять график визитов, когда пришёл министр Шен и вежливо послал церемониймейстера и секретаря на выход.