— Откуда вы знаете, что он солдат?

— Божественное озарение, — иронично двинула бровями Вера, Даррен показательно вздохнул, она рассмеялась и сказала серьёзнее: — Я тоже была подростком, и разбираюсь в подростковой любви, она похожа на безумие. И у Шарис сейчас стадия глубокого обострения, она не в волнении "любит/не любит", она уже счастлива, и уверена, что скоро станет ещё счастливее. А когда ты настолько счастлив, что тебя любят, и ты любишь, и всё совпало, то любишь весь мир, и всех мужчин, как будто они все его братья. И чем больше они похожи на него, тем сильнее они нравятся, а когда внутри столько любви, что она из ушей выплёскивается, её нереально скрыть. Она балдеет от мужчин в форме, особенно в зелёной.

— Многие любят мужчин в форме, — усмехнулся Даррен, Вера медленно покачала головой:

— Это другое. Она не рассматривает каждого в отдельности, она в кайфе от них всех, и хочет их всех заобнимать и носиться с ними вприпрыжку, потому что они просто классные, вне зависимости от личности. Когда её приглашали, она танцевала с удовольствием, но без эротики, это братская любовь к подобному, как у меня к Двейну, и её очень много. Обычно так бывает в первый месяц отношений, даже в первую неделю-две, дольше это не длится, потому что организм такой гормональный армагеддец долго не выдерживает, это большая нагрузка.

— Интересно, — с улыбочкой протянул Даррен, кивнул сам себе, — солдат в зелёном… Я подумаю над этим. Спасибо, это было очень интересно. Идём?

Вера осмотрелась и спросила:

— А охрана?

— Я сейчас распоряжусь.

Вера стала поудобнее и приготовилась ждать, Даррен усмехнулся:

— Вы хотите меня проверить?

— Я хочу их увидеть. Посмотреть им в глаза, запомнить их лица, пожелать удачи, на всякий случай, — она опять изображала тупую, до которой намёки не доходят, Даррен повздыхал, отвернулся и достал из-за пазухи амулет-трубку, такую же, как у неё. Замешкался, с неуверенной улыбкой посмотрел на Веру и кивнул на её коробку-оригами на столе:

— Можно забрать?

— Забирайте, — великодушно разрешила Вера, он взял коробку, сложил-разложил, улыбнулся и скосил хитрый взгляд на Веру, как будто прося сохранить его секрет:

— Люблю эти штуки. Вы готовы?

— Да.

Он отвернулся, провернул амулет, вызвав пятёрку специальных мальчиков, экипированных куда основательнее, чем мальчики министра, ироничным жестом представил им Веру:

— Госпожа Вероника, Призванная, хочет пожелать вам удачи.

Вера осмотрела одинаковых ребят от подкованных сапог до здоровенных револьверов, маленьких арбалетов, и пухлых разгрузок, увешанных баночками и амулетами, заглянула каждому в глаза под маской, и сказала:

— Удачи, ребята.

Все промолчали, один улыбнулся, Вера посмотрела на него внимательнее, он выглядел немного знакомым, и на кого-то похожим.