— Ваш новый комбинезон в вашей палате.

— Спасибо.

Он кивнул, не глянув на неё, и молча ушёл. Вера ещё раз улыбнулась Эрику и пошла переодеваться.

Комбинезон оказался сшит по фигуре, украшен алыми шнурами и дополнен алой лентой для волос — Вера замерла, когда вошла и увидела это чудо на кровати. Попытавшись его надеть, она увидела на подкладке вышитый вензель ателье "Летиция", мысленно послала Летти гору удачи. Подсчитала цену, которую выложил за костюм министр, мысленно умножив цену своего вышитого топа от Летти на десять, или двадцать, или сто, и приплюсовав надбавку за срочность, присвистнула.

«Интересно, из-за того, что я не дала его сестре закончить разговор, он сэкономил больше или меньше?»

На самом деле, ей было не интересно, чувствовать себя должной не хотелось, а вгонять в долги его не хотелось ещё сильнее.

«Я просто принесу ему ноготь, и мы в расчёте. Или голову, надо спросить, что ему больше хочется.»

Заплетая "колосок", она пыталась насвистывать "песенку убийцы", но получалось почему-то танго "Роксен", внутри не было ощущения, что ей предстоит драка, как будто всё обломается в последний момент, превратившись в фарс, и в итоге она даже не вспотеет.

«Это из-за амулетов. Они все их носят, и я уже ничему не верю и ничего не чувствую. Йоко боялась до заикания, а мне было всё равно, министр смеялся, а мне не хотелось к нему присоединиться. Всё, я камень.»

В памяти отозвались волной камни здания министерства, в тот день, когда министр спровоцировал взрыв в кабинете напротив, чтобы поймать брата Артура.

«Суперсильный маг, сильнее Барта.»

Сердце стукнуло резко и звонко, как каблук танцовщицы Роксен, прекрасной и обречённой, как все женщины танго. Вера на миг замерла, прислушиваясь к себе и к миру вокруг — что-то он хотел ей сказать, этот мир, эти камни, которые её окружали, их же даже на блоки никто не распиливал, это скальный массив, в котором прорубили коридоры и камеры.

Она закрыла глаза, медленно опуская руки, запрокидывая голову и выдыхая, опустошая сознание, чтобы наполнить тем, что мир хотел ей дать.

В глазах потемнело, потом из темноты проступило косматое небо, серое в жёлтом, сонное перед рассветом. Пеньюар из газовых фонарей позволял городу прикидываться одетым, как будто жалкие огоньки цивилизации могли оспорить первородное право гор на это место. Горы были здесь всегда, а люди приходили и уходили, оставляли на камнях следы, а сами исчезали. Как сейчас.

Люди ходили по Восточной площади, носили на себе маленькие капли света, жалкие в окружающей тьме, разговаривали, размахивали руками, хотели изменить мир. У них даже получилось, немного, но не достаточно.

«Но они об этом не знают, а я знаю. Знать бы, откуда.»

Она открыла глаза и глубоко вдохнула, наконец начиная бояться — бой будет, и к нему надо готовиться, так, как будто это главный бой в жизни, как всегда, так нужно готовиться к любому бою.

Вера закрепила косу, туго затянула лентой и встала. Прижала ладонь к стене, закрыла глаза, собираясь с силами и вкладывая всю душу в мысленный глубокий поклон, открыла глаза и пошла к выходу. Остановилась на пороге, вернулась и накрасила губы помадой Дженис.

«Вот теперь всё.»

В дверь постучали, она открыла Эрику, улыбнулась в ответ на его впечатлённый взгляд, и молча пошла в сторону спортзала.