Глава 44

В воздухе висел сладкий аромат цветущей сирени и пропитанной дождевой водой земли. Небо все еще было низким и хмурым, но редкие солнечные лучи пронизывали тяжелые грозовые тучи и скользили по влажному стеклу вместе с остатками дождевых капель.

Тристан сидел на подоконнике и листал миниатюрную книгу в старом ветхом переплете. Рядом возвышалась внушительная стопка книг, каждую из которых он планировал перелистать в поисках нужного.

Дверь скромно обставленной, но чистой и уютной комнатки в трактире, где Тристан жил последние четыре дня, тихо скрипнула. Порог переступила Кристин, облаченная в одежду обычной горожанки, которая смотрелась на ее статной фигуре непривычно и нелепо.

– Как все прошло? – спросил он, окинув ее мимолетным взглядом, и вернулся к своему занятию.

– Зря ты не пошел. Думала, что не выдержу и расхохочусь прямо посреди прощальной речи лорда Грассена. Он так усердствовал в эпитетах и похвале твоим благородству и чести, что мне казалось, он возьмет да и прыгнет в могилу от горечи потери.

Тристан весело фыркнул.

– Помнится, он угрожал, что своими же руками отправит меня в могилу, когда застукал в постели дочери.

– Видимо, в постели ты не сильно старался, потому что юная леди Грассен не почтила твою память своим присутствием.

Тристана это ничуть не опечалило. Столь болтливой и неумелой девушки в его койке никогда не было, собственно, именно поэтому он и не довел дело до конца. Он усмехнулся собственным мыслям, но улыбка быстро померкла.

– Как она? – спросил он, с деланым сосредоточием изучая истончившиеся от времени страницы.

Воспоминания о прошедших неделях вихрем пронеслись в голове, оставляя на губах привкус пепла. Тело Артура было сожжено без прощальной церемонии. Урну с прахом хотели захоронить за оградой кладбища, но Тристану удалось уговорить Совет и отца упокоить душу мятежного принца в фамильном склепе. Он сделал это ради матушки. Хотя вряд ли это могло облегчить ее боль или его собственную.

Кристин подошла к окну и прислонилась плечом к стене.

– Тебе рассказать правду или усыпить совесть сладкой ложью?

– Усыпить совесть? – Тристан дернулся и случайно порвал уголок страницы. – Она обвинила меня в предательстве, хотя сама предавала не раз.

Он закрыл томик и положил к уже просмотренным. Потом взял с подоконника пергамент, макнул перо в чернильницу, нацарапал два имени и взялся за следующую книгу.

– Она твоя мать и любит всех сыновей без исключения. Прояви милосердие, хотя бы расскажи ей, что жив. Рэндаллу и Авроре ведь рассказал.