– Конечно! – с апломбом воскликнул Сервилий. – В том мире явно пошли по экстенсивному пути усложнения механизмов. То устройство, что приводило колесницу в движение, работает за счет энергии, сгорающей в специальных камерах жидкости. Без всякого анализа понятно, что эта жидкость получена путем перегонки нефти. В целом все достаточно примитивно!

– Примитивно, но эффективно! – вставил Плавтий. – Восемь задавленных насмерть – это не пустяк!

– А еще я обратил внимание, – продолжил Сервилий, проигнорировав шпильку прокуратора, – что все надписи в этой колеснице выполнены греческими буквами, но, правда, на неизвестном языке!

– Ясно, что в чужом мире живут люди! – усмехнувшись, подытожил Паллант. – Они пользуются в своей деятельности сложными механизмами и греческими буквами при письме. Что вы собираетесь делать дальше?

– Я рассчитываю на продолжение эксперимента, – просто ответил Сервилий.

– К моему великому сожалению, император поддерживает ваш проект, – вздохнул прокуратор. – Как будто у меня нет других проблем! Хорошо, необходимую охрану я обеспечу, но прошу вас больше не приглашать на испытания посторонних!

– Слушаюсь, игемон! – легко поклонился Сервилий. – Только мои и ваши люди! Мы можем продолжить уже сегодня вечером. Как только «Проникатель» займет новое место, я вас извещу! Вы же наверняка захотите лично присутствовать при втором испытании?

– Непременно! – откликнулся прокуратор. – Не оставлять же такую опасную игрушку без присмотра! Только давайте отложим испытание на завтрашнее утро! Если опять набьем шишку, то уж лучше на свежую голову!

На следующее утро эксперимент повторили. Ворота открылись с теми же эффектами. Выждав несколько минут (на этот раз в ворота никто не врывался), несколько легионеров, ведомые Постумом, пересекли границу миров. Там их ждала голая выжженная степь, без признаков жизни. О цивилизации напоминала только лента дороги рядом. Полотно было сделано из какого-то серого ноздреватого материала. Убедившись в безопасности прохода, чужую реальность почтили своим присутствием прокуратор и начальник проекта. Сервилий внимательно осмотрелся по сторонам, поманил рукой одного из своих ассистентов и приказал ему взять пробу грунта, воды и дорожного полотна.

– Как они тут ездят? – задал риторический вопрос прокуратор, брезгливо глядя на шоссе, сплошь покрытое большими и малыми выбоинами. – А уж какая от него исходит вонь! Варварство какое! Дичь и глушь!

– Какие будут приказания, игемон? – спросил верный Постум. Он уже успел расставить своих людей вокруг высокопоставленных особ.

– Дождемся очередной колесницы и возьмем пленных! – распорядился прокуратор. – Судя по запаху, они тут часто ездят.

Повинуясь приказу командира, четверо легионеров встали попарно на обочине. Объект захвата не заставил себя долго ждать. На горизонте показалась черная точка. Она быстро приближалась, и вскоре все увидели, что это колесница, но несколько другого вида, нежели попавшаяся им в прошлый раз. Размерами она была всего на пару локтей побольше домика, установленного на передке большой колесницы.

Сидевший за рулем своей «девятки» профессор филологии Московского гуманитарного университета Альберт Григорян и не подозревал, во что выльется простая поездка к родственникам в Волгоград. Он ехал в одиночестве, поскольку жена и дочка остались дома. До цели оставалась всего сотня километров, когда внимание профессора привлекли странные люди, стоящие у дороги. Странность заключалась в том, что одеты они были как римские воины времен империи. Чуть поодаль, у какого-то темного прямоугольника, похожего на ворота, Альберт заметил двух человек в типичных тогах. А сам прямоугольник, казалось, висел в воздухе. Засмотревшись на такое чудо, Григорян стал притормаживать. Это его и погубило.

Стоявшие на обочине воины взмахнули М-жезлами. Двигатель автомобиля заглох. Скорость была небольшой, поэтому «девятка» проехала по инерции всего пятьдесят метров. Альберт несколько раз попытался на ходу запустить двигатель, но тот безмолвствовал. Дождавшись полной остановки, Григорян пару раз подергал ключом зажигания. Молчал и стартер, словно сел аккумулятор. Профессор не знал, что его накрыли силовым колпаком, побочным действием которого являлось полное высасывание электричества из зоны действия. Центурион не стал полностью захлопывать колпак, ведь гораздо проще отконвоировать человека, чем тащить его волоком. Постум подошел к повозке и рявкнул на сжавшегося в ней человека: «Выйти из колесницы!» К некоторому удивлению Рабирия, в глазах «возничего» мелькнуло понимание.

Альберт Григорян прекрасно понял слова незнакомца. Профессор специализировался на классической латыни. Лучшего «языка» римлянам было не достать.