— Здесь вы, несомненно, правы. Тогда утверждалось, будто в тех лабораториях могут перевозить рацин и споры сибирской язвы. Однако, следует помнить, что когда речь идет об оценках, то никто не может быть застрахован от ошибок и разведывательное сообщество здесь не исключение. Мы все помним, как развивались дальнейшие события и этот горький опыт обязательно следует учесть в последующих шагах, предпринимаемых нашим правительством в отношении Ирана.
— Однако, судя по недавно проведенным социологическим исследованиям, значительное число наших граждан считает действия нынешней администрации чересчур поспешными и даже видят в этом долю политического авантюризма. Каково ваше мнение на этот счет?
— Мне сложно давать оценку действиям наших институтов, ответственных за выработку и реализацию внешней политики, включая ближневосточное направление. С уверенностью можно утверждать одно: мы не можем себе позволить действовать рефлекторно, лишь реагируя на те или иные вызовы. Наше преимущество может быть только в действии на упреждение всякой угрозы. Однако мне хотелось бы вернуться к нашему первоначальному разговору. К проблемам, с которыми нам необходимо бороться, относили и возможность военного паритета с Америкой. После распада Советского Союза в течение длительного времени не было силы, способной уничтожить нас. Единственным исключением стоит Россия, но в девяностые годы у нее произошел сильнейший спад в экономике и промышленности, что, в свою очередь, моментально сказалось на ее обороноспособности, особенно в неядерном вооружении. В нулевых и в начале десятых годов ситуация значительно изменилась и не так, как того хотели бы мы. Колоссальный экономический скачек Китая привел к его активной милитаризации, рост которой мы можем наблюдать ежегодно. Усиление России на евразийском пространстве и значительные вклады в военные расходы также постепенно выводят эту страну на мировой уровень и теперь она обладает куда большим влиянием, по сравнению с тем, который мы видели лет двадцать назад, хотя до Советского Союза ей все еще очень далеко. И это на фоне жесточайшего финансового и экономического кризисов, охвативших весь мир. В таких условиях Соединенные Штаты оказались не способны вести себя так же, как это произошло после одиннадцатого сентября две тысячи первого года. Проводить одну — и тем более две — крупные военные компании на значительном расстоянии от своей территории мы больше не могли, поэтому требовалось искать другие пути решения. Но все существенно изменилось с появлением Чернобыльской аномальной локации.
— Полагаю, речь идет о Зоне?
— Да, можно и Зона, хотя я не любитель неологизмов, которые поступают в нашу речь от средств массовой информации. Нет Энн, не подумайте, это не камень в ваш огород…
— Все в порядке, нам такое доводится слышать не в первый раз.
— Хм… да, так вот действительно очень многое изменилось с появлением Зоны. Если в начале многие не отдавали себе отчет в последствиях ее появления на теле нашей планеты, то со временем их точка зрения в корне изменилась. Она стала тем самым фактором, который еще сильней запутал весь расклад в мировой политике, и так представлявший собой крайне сложный клубок противоречий и борьбы, где каждый хотел обставить конкурента с наибольшей выгодой, но с наименьшими негативными последствиями для себя. Но Зона и те… назовем их
— И тут возникает вопрос, как его остановить?
— Это действительно очень важный вопрос, но, боюсь, дать ответ на него я вам не могу. В моих силах лишь высказать некоторые соображения на этот счет как стороннему наблюдателю.
— Думаю, нашим зрителям будет очень интересно узнать ваше мнение.
— На мой взгляд контроль над оборотом аномальных образований должен быть осуществлен с наивысшей тщательностью. Я уже как-то говорил, сидя в этой студии на вашей передаче, что попадание этих предметов не в те руки — это не просто угроза, сравнимая с наркотрафиком или организованной преступностью, здесь речь идет о воздействии аномальных образований на окружающий мир совершенно неизвестными и неизученными способами. Вот представим себе, что найдется некий фундаменталист, у которого в руках окажется артефакт из Зоны. Ни он, да и никто в целом мире не сможет точно сказать, что ему досталось. Может ключ к новейшим лекарствам от доселе неизлечимых заболеваний, а может новый вид оружия массового поражения. На этом фоне мне совершенно не понятны позиции лидеров некоторых организаций, выступающих с заявлениями о снятии Периметра вокруг Зоны. Помнится, в Интернете я однажды нашел текст беседы с одним из таких умников, где тот чуть ли ни с пеной у рта «обосновывал» необходимость позволить проникать в Зону всем желающим и даже организовал сбор подписей на сайте Белого дома с требованием… как там было сказано? «Зона для всех». Или что-то в этом духе.
— А разве вы не считаете, что любой человек имеет право знать о Зоне и получать о ней информацию без обработки, назовем это, правительственным фильтром?
— Послушайте, я не против такого подхода. Свобода — одна из фундаментальных ценностей, придуманных человеком, но не стоит путать ее с вседозволенностью, которую нам под разным видом пытаются выдать за свободу люди, наподобие тех, о ком я говорил. Вы же не станете доверять обслуживание атомного реактора человеку, не прошедшему должную подготовку в обращении с ним?
— Не думаю.
— Вот и я о том же. Чтобы использовать артефакты сначала нужно разобраться на каких физических принципах они действуют, провести необходимые тесты, проверить степень потенциальной опасности, которую они могут представлять и только потом пытаться на их основе создавать новые технологии. Правда здесь сразу стоит оговориться; любыми, я подчеркиваю, любыми исследованиями аномальных образований должны заниматься государственные структуры или корпорации, работающие по заказу правительства, чья деятельность контролируется действующим законодательством. Собственно об этом и говорится в нашем докладе.
— И здесь мы подходим к печально известным событиям Черной Среды.
— К сожалению тот чудовищный по своим последствиям инцидент, безусловно, повлиял на выработку шагов в обеспечении безопасности. К огромному сожалению множество погибших людей нельзя вернуть, но еще более огорчает то, что в случившимся мы можем винить только себя. Думаю, не стоит сейчас пересказывать все известные детали катастрофы в одной из лабораторий компании с безобидным названием «Нью Солюшен». Кадры событий той дождливой среды обошли весь мир, но замечу, события, последовавшие за этой катастрофой, не менее важны, чем трагедия, сравнимая с падением башен-близнецов Международного торгового центра почти пятнадцать лет назад. Вам прекрасно известно, какой шквал критики обрушился на наши спецслужбы и военных, когда в результате утечки информации стало известно о выполнении компанией заказа Министерства обороны по исследованиям в области новых источников энергии. Как хорошо теперь известно компания «Нью Солюшен», созданная в две тысячи шестом году — приблизительно через полгода после образования Зоны — работала с предметами, по всем признакам добытыми в Зоне. Напомню, до сих пор вся территория в радиусе пяти миль от лаборатории оцеплена военными и никого из посторонних туда не пускают. Скандал, вызванный катастрофой имел эффект разорвавшейся бомбы. Бардак в конгрессе, полнейшая растерянность в правительстве, бессвязные речи официальных представителей Белого дома — все это мы можем наблюдать и сейчас, как только включим любой новостной канал и, думаю, ситуация изменится нескоро.
— Вы считаете события Черной Среды могут поставить крест на переизбрании действующего президента в грядущих выборах?
— Не исключено. Однако, я не берусь судить о шансах нынешнего хозяина Овального кабинета, здесь много факторов могут сыграть свою роль. Хотя слышал его рейтинг сейчас падает со скоростью сбитого истребителя. Впрочем, важно не только это. На фоне разгорающегося политического кризиса, по своему размаху крупнейшего за последние годы, а может и десятилетия, следует также проанализировать результат развернувшихся слушаний в Конгрессе относительно всех материалов, связанных с исследованиями в теперь уже печально известной лаборатории. Из поступающей информации можно сделать вывод о серьезном разбирательстве с далеко идущими последствиями, особенно по части превышения полномочий отдельными должностными лицами. Возможно, будут предприняты меры по усилению контроля над изучением, а также использованием предметов или, как их еще называют, артефактов правительственными структурами и компаниями. Есть основания считать, что будет принят запрет на добычу артефактов и их исследования в военных целях. По крайней мере, могут последовать очень серьезные ограничения. В любом случае нас ждет кризис, в сравнении с которым все что мы наблюдали до сих пор просто померкнет, что, собственно, уже отразилось на биржевых котировках, стремительно падающих вниз.
— Неужели все настолько пессимистично?