– Да вот, подарок для вас небольшой. Мои разведчики ночью в поиск ходили, жирного немца захватили с бумагами, я его с сопровождением к вам отправил, уже подъезжать должны.

– Это всё?

– Да.

– Тогда свободен.

Вот и поговорили. Надеюсь, немец улучшит настроение Севастьянова.

А генерал Севастьянов был не в духе из-за ЧП, произошедшего вчера в штабе армии. Не зря говорят, что всё зло от баб. В штаб армии прибыла новая связистка, которая мгновенно вскружила головы большому количеству штабных работников. И ладно бы она всех отшивала, так нет – со всеми флиртовала. В итоге вчера прямо в штабе армии из-за этой профурсетки подрались капитан и майор.

Раздувать скандал Севастьянов не захотел, так как это рикошетом могло ударить по нему самому, однако и без последствий оставлять такое нельзя: слухи по-любому пойдут, тут ведь как в деревне, все всё знают. Командиры были опытными, лишаться их Севастьянов не хотел. Самым лучшим было избавиться от корня проблемы. В результате он принял соломоново решение: капитана с майором отправил на губу на десять суток на хлеб и воду, а смазливую связистку сплавил из штаба армии своему соседу – пускай теперь у того голова болит от шекспировских страстей. Сосед слыл большим бабником, так что пускай теперь он с ней разбирается, хоть своей ночной секретаршей делает.

А тут звонок от полковника Прохорова. Правда, вскоре, когда прибыл подарок от полковника, настроение Севастьянова значительно улучшилось: немецкий генерал с ворохом документов оказался как раз кстати. Ведь слухи о шекспировских страстях неизбежно дойдут до штаба фронта, и хотя он вроде как разрулил ситуацию, но осадочек у начальства останется. Однако на фоне захваченного немецкого генерала это будет уже не ЧП, а курьёз.

Уже не в первый раз Севастьянов возблагодарил свою судьбу за то, что ему на пути встретился тогда ещё капитан Прохоров. И хотя вначале Севастьянов наехал на него, но позже всё же решил нормализовать с Прохоровым отношения, и тот не стал вспоминать плохое, а сразу показал, что готов плодотворно сотрудничать. Теперь вся его карьера зависит от Прохорова, и тот не зазнаётся, не лезет вперёд, его вполне устраивает его роль – для всех он всего лишь командир дивизии в его армии.

Севастьянов уже собрался было звонить в штаб фронта, чтобы доложить о немецком генерале, но тут раздался звонок телефона.

– Севастьянов, что у тебя там творится в штабе армии?!

– Ничего, товарищ генерал-лейтенант. Сам вам звонить собирался, только к телефону подошёл, а тут вы звоните. Мои разведчики сегодня ночью знатного языка притащили, немецкого генерала, командира одной из противостоящих нам немецких дивизий, причём с портфелем документов: немец от своего начальства возвращался с новыми приказами.

Услышав о таком пленном, генерал-лейтенант Городов мгновенно забыл о любовных разборках в штабе Севастьянова. Конечно, хотелось приказать прямо сейчас отправить этого немца в штаб фронта, но переправлять его через Волгу днём было опасно, а потерять такого пленного из-за собственного нетерпения очень глупо.

– Так, Севастьянов, чтобы сегодня же ночью отправил немца к нам!

– Я так и хотел сделать, товарищ генерал-лейтенант.

– И да, напиши там, кто у тебя отличился с захватом такого гуся, наградим. Заслужили.

Командующий фронтом положил трубку, а Севастьянов лишь облегчённо вздохнул – пронесло. И ведь как вовремя Прохоров подогнал ему этого немецкого генерала! Самое паршивое – это когда приходится отвечать за чужие грехи: вот он, как начальник, вынужден отвечать за все залёты своих подчиненных перед вышестоящим начальством. Однако теперь в штабе фронта если и вспомнят об этом случае, то наказывать уже не будут: захват немецкого генерала компенсирует это в полной мере.

Он приказал накормить немца (всё же генерал как-никак) и поместить его в карцер при штабе до вечера, когда можно будет отправить его к реке, чтобы переправить на другую сторону Волги.