– И что ты теперь собираешься делать?

Я смотрел на него и видел, что зря поддался на провокацию коварного бога. Филин уже наполовину труп, он умрет уже очень скоро, не минет и года. Может, не нужно было его спасать?.. Я не понимал, откуда во мне эти знания, просто знал – вот и все.

И тут я всерьез на себя рассердился. Наверное, эта сила меняет человека, она уже начала влиять и на меня. Нет, нельзя идти у нее на поводу. Нужно, простите за каламбур, найти в себе силы бороться с этой силой.

– Я постараюсь не поддаться. Не знаю, получится ли, но буду очень стараться, – пообещал я старику.

И он вдруг положил мне на плечо свою тяжелую руку.

– Ты хороший парень, Макс. Глупый, но хороший.

А я внезапно понял то, что почему-то раньше от меня ускользало.

– Скажите, – я замялся, не зная, как его называть, – а вы пострадали… на пожаре? Ваша семья, случайно, не погибла в огне? Простите, вопрос бестактный…

– Еще какой. – Филин отвернулся. – Но ты прав, догадался верно. Ответ «да». Удачи тебе, Макс. Удачи и стойкости. Они тебе ой как понадобятся…

И старик, хромая, пошел прочь, не сказав мне больше ни слова.

А у меня оставалось еще одно дело. Я пошел к испоганенной церкви, которую отлично видел сейчас благодаря исходящему от нее противно-зеленому свечению.

Когда я входил в подвал, из углов церкви ко мне потянулись зеленые щупальца силы, пришлось сжаться и максимально закрыться, отгородиться от них, чтобы не впустить в себя эту гадость. Щупальца потыкались в меня, как слепые котята, я чувствовал недоумение церкви: почему я не принимаю ее дар? Не принимаю и не приму никогда, ни при каких обстоятельствах. Во второй раз меня уже не спровоцируешь.

Аня светилась бледно-голубым. Все-таки призрак, очень правдоподобный, плотный, почти телесный призрак. А я-то думал, что зомби, как в моих любимых игрушках. Она стояла у стола и смотрела прямо на меня. Выходит, все-таки вышла из той кладовки. Сама, без разрешения. Наверное, это что-то значит.

Я подошел к ней, и долгое время, кажется, целую вечность, мы стояли друг напротив друга, не говоря ни единого слова.

– Он утонул, – сказал я наконец.

– Знаю, – ответила Аня. – Я почувствовала. Теперь ты мой хозяин.

Я покачал головой.

– Нет, ты свободна. Я тебя отпускаю.

Она вздрогнула.

– Ты хочешь, чтобы я исчезла? Чтобы меня не было? – Она затравленно смотрела на меня. – Он убил меня, а потом сделал вот такой… И я уже почти привыкла, это ужасно, но все же лучше, чем ничто. А теперь ты меня отпускаешь? Ты хочешь меня упокоить? Тебя пугает то, что я такая? Что я еще почти жива? Я не успела пожить, когда была человеком, и ты теперь готов отнять у меня последнюю возможность, потому что считаешь это правильным? Так?