― День, когда кончается осень и начинается зима, ― пояснил он.
Сделав еще один глоток вина, я позволила своим мыслям свободно течь.
― Просто… Все уже забронировано и оплачено. Я понимаю… Знаю, что это бредовое оправдание, ― согласилась я, когда он замотал головой. ― Просто мне кажется, что иначе я подведу всех. Мои родители без ума от него, и я…
― А ты любишь его?
Я замешкалась.
― То, что тебе требуется время на раздумье, и есть ответ на твой вопрос.
― Нет… Не знаю… Я правда люблю его или, по крайней мере, я… ― Я сделала глубоких вдох, прежде чем продолжить: ― Поначалу между нами все складывалось прекрасно, но как только мы обручились, все изменилось. Он начал вести себя так, словно хочет меня всецело контролировать, а его дочурка превратилась в знатную сучку, и теперь я просто ни в чем не уверена. Но разве это не типичное состояние перед свадьбой? ― Мне с трудом верилось, что я сижу здесь и откровенничаю с этим мужчиной, словно он мой психотерапевт, а не тот, с кем я познакомилась буквально несколько дней назад. Тот, к кому я испытывала все более сильное влечение с каждой минутой. ― Просто я думаю, что нам просто нужно немного побыть в отдалении друг от друга, чтобы научиться вновь ценить наши отношения, ― продолжила я, скорее пытаясь успокоить себя, чем что-то доказать ему.
― Да, возможно и так, ― ответил он, словно разделяя мою точку зрения.
― Ну а ты что расскажешь? От чего бежишь ты? ― со смешком поинтересовалась я, пытаясь разрядить обстановку.
Его мрачное выражение лица сказало мне о том, что моя попытка перевести все в шутку провалилась. Слова, сказанные следом, убедили меня в этом окончательно.
― От призраков, ― ответил он так, что по моей спине пробежал холодок.
ГЛАВА 10
ИТАН
Я встал с постели и подошел к окну навстречу яркому солнечному свету. Впервые за долгое время я начал обращать внимание на перемену погоды, а не жить во власти вечного шторма, бушующего в моем разуме. Я размял шею и не смог сдержать улыбки, наблюдая, как Дженна борется с двумя огромными стеблями кукурузы в попытках достать их с заднего сидения своего автомобиля. Насколько нелепым было предположение, что, возможно, именно благодаря ей я снова начал придавать значение таким вещам, как солнце, сияющее за моим окном, а на моем лице временами стало появляться подобие улыбки? Но очевидно, что так оно и было. Мы были знакомы всего несколько дней, но в Дженне было что-то, побуждающее меня верить, что это будет длиться гораздо дольше. Она была такой открытой и искренней. Все ее помыслы лежали на поверхности, а порывы были абсолютно бескорыстными. Эта женщина приняла меня таким, какой я есть, и не требовала от меня больше, чем я готов был дать. Да, Дженна была слегка наивной и местами чересчур застенчивой, что в прежние времена выводило меня из себя, но в ней ничуть не смущало. Она не была знакома с Джонатаном Ридом, но, учитывая ее былой род занятий, у меня не было сомнений, что Дженна наслышана о нем. Как бы это ни было удивительно для современных реалий, но она приняла меня, как Итана Бэнкса. Большинство людей жаждали знакомства со мной лишь из-за славы, которая мне сопутствовала, но Дженне была неведома эта сторона моей жизни, но тем не менее она тянулась ко мне.
Умывшись и накинув на себя первое, что попалось под руку, я направился к ней.
― Должна признаться, загрузить их было куда легче, ― сказала Дженна, когда я рукой отодвинул ее в сторону и вытащил тот самый кукурузный стебель, с которым она корячилась последние десять минут. Когда же я выгрузил их всех, поймал себя на ощущении, что целое кукурузное поле уместилось на заднем сидении ее автомобиля.
― Ух… У тебя какое-то помешательство на кукурузе.
Дженна пожала плечами.
― Я просто подумала… ― Она окинула задумчивым взглядом крыльцо своего дома. ― Ты прав! Я правда не понимаю, о чем я только думала. Куда мне девать все это?
― Ну не знаю… Может соорудить пугало?