– Не совсем так. Вы мне не ответили.
– Это сложный вопрос, Джессика, и я не уверена, что имею достаточную квалификацию для того, чтобы на него ответить. Но если вас беспокоят ваши мысли, то должна заметить: тот факт, что вы находитесь здесь и пытаетесь получить помощь, чтобы справиться с ними, показывает, что они скорее являются результатом той ситуации, в которой вы оказались, а не присущей вам внутренней когнитивной дисфункции.
– Вы всегда говорите так, будто читаете по учебнику?
– Простите…
– И вы всегда так много извиняетесь?
– Я…
– Хорошо, что там Фрейд говорил про боль, которую вы случайно принесли людям?
Маленькая ниточка напряжения завязалась в узел в груди у Карен. Она очень редко теряла контроль над сеансом, но сейчас у нее возникло четкое ощущение, что этот сеанс становился контрпродуктивным.
– Вы кому-то случайно причинили боль?
– А кто говорит, что я сказала это про себя?
Карен охватил страх, и у нее слегка задрожала рука. Она задумалась, заметила ли Джессика ее дискомфорт. Девушка не могла знать, какую реакцию вызовет ее вопрос, и все же, прежде чем лицо Джессики снова стало непроницаемым, на губах появился намек на улыбку, который говорил об обратном.
– Случайность, она и есть случайность, Джессика. Непреднамеренность. Зачастую именно то, как мы воспринимаем последствия наших действий, и определяет наш характер.
– Мой отец всегда очень странно относился к случайностям. Я имею в виду не те мелкие происшествия, когда идешь и вдруг спотыкаешься, а действительно плохие вещи, которым мы позволяем случиться в жизни просто потому, что теряем бдительность. Он обычно говорил, что в этой жизни нет ничего случайного, несчастья сами по себе не происходят. Он говорил, что с помощью случайностей мы претворяем в жизнь наши подавленные желания, прикрываясь непреднамеренностью. Как вы считаете, в этом есть смысл, доктор Браунинг?
Напряжение между ними было словно натянутая веревка. Вопрос Джессики казался невинным лишь на первый взгляд. Карен ничего не ответила.
– Я думаю, что вам бы понравился мой отец.
Мысли Карен крутились в голове, стараясь соединиться во внятные предложения. Слова, на которые ее учили реагировать в процессе обучения, – отец, подсознание – служили спусковыми крючками для обязательных вопросов, и все же она изо всех сил пыталась не задать их вслух. До того как она успела что-то сказать, Джессика снова заговорила.
– Это случилось на благотворительном вечере.
Джессика неотрывно смотрела на заусенец у края ногтя большого пальца, подобные штуки наводили на мысль о тревожном расстройстве. Ногти у нее были не накрашены, короткие и неровные – обкусанные, не обработанные пилкой.
Карен понадобилась секунда, чтобы понять: Джессика отвечает на первый вопрос, и на лице пациентки вновь появилась маска, с которой та пришла. Карен позволила себе потратить секунду, чтобы собрать в кучу себя как специалиста, вернуть на место профессионализм и продолжить сеанс так, словно последних нескольких минут не было вообще.
– Вы занимаетесь благотворительностью?