Глава 8

Смахнув со лба холодную испарину, Олег, подавив дрожь, шагнул ближе.

Боевой кибермеханизм был мертв. Но Тумановский прекрасно знал, что понятие «смерть» для киберсистем не несет в себе той категоричности и окончательности, с которой его применяют к людям. Созданные с многократным запасом надежности, из высокопрочных сплавов, андроиды могли выполнять заложенные в них функции при многочисленных повреждениях, пока их количество не превысит критический порог. Но и в таком случае говорить о полноценной «кибернетической смерти» можно было лишь с определенной долей допущения.

Фонарь непроизвольно дрожал в руке.

Тонкий белый луч выхватил из густого сумрака поцарапанный покатый грудной кожух кибермеханизма с двумя отверстиями. Андроид встретил здесь достойное сопротивление. Следы от пуль виднелись на титановом черепе; нить управляющего торсиона на левой конечности была перебита.

Олег наклонился, рассматривая погибший раритет робототехники, словно бы вынырнувший из тьмы веков во всей мрачной красе.

Андроид был вооружен тяжелым пулеметом, на этот раз не интегрированным в правую руку — оружие валялось рядом.

Тумановский, чувствуя как гулко колотится сердце, с трудом поднял его. Пулемет оказался весьма тяжелым.

Громоздкий, с длинным стволом и угловатым коробом подачи боепитания, он создавал впечатление скрытой силы и мощи. Звонко лязгнула о титановый остов андроида отстрелянная пулеметная лента, выглядывавшая длинной нитью из казенника оружия.

Как можно было управляться с такой махиной, Олег не мог даже представить; вес оружия ощутимо давил на руки.

Осторожно опустив пулемет на пол, он посветил фонарем внутрь помещения.

Россыпи стреляных гильз устилали пол, тускло поблескивая в луче света.

Тумановский шумно выдохнул.

Он уже догадывался, что увидит внутри, но сознание гнало прочь еще толком не оформившуюся мысль, словно боясь дикой, отталкивающей реальности.

В криогенном зале должна была поддерживаться строго определенная температура из-за его необычной специфики. Но сейчас здесь пахло пылью и плесенью.

Два ряда низкотемпературных камер протянулись от стены к стене. Больше всего они напоминали гробы. Аналогия сама собой всплыла в мозгу, когда белый луч фонаря рубанул густой, застоявшийся сумрак.

Олег замер, рассматривая, по мере возможности, мрачную и давящую на сознание картину.