Когда я проснулся вечером следующего дня, то обнаружил, что мои люди провели основательную подготовку к важной сегодняшней атаке. Стабильно были выбиты пять орбитальных станций. Также было успешно проведено крупнейшее с момента прибытия землян на КВВ сражение. В отличие от Федерации Земли, у других стран были проблемы с логистикой. Поэтому они не могли вовремя эвакуировать население. В частности, особенно остро проблема коснулась коммунистического Китая. С такими мощными лидерами, как Великий Кормчий Мао и Архитектор Дэн, пользующимися безусловной поддержкой народных масс и лидеров более младшего поколения, современный и исторический КНР объединились и прямыми боевыми действиями или пропагандой среди населения смогли серьезно пошатнуть власть и забрать много территорий империалистического Китая и небольшой но сильной партии китайских капиталистов. Плюс китайцами было захвачено несколько сотен регионов у местных государственников. Так появилась страна со второй по размеру территорией и чуть ли не первой по количеству жителей.

Практически вся история развития Федерации Земли — это бесконечные войны. Изначально у нас не было ни своих земель, ни своей территории. Естественно, когда мы захватывали новые регионы, значительная часть жителей стремилась убраться от нас куда подальше. Исключение составляли только местные и частично местные государственники. Однако, современные, да, и исторические игроки неохотно вступали под наши знамена. Никому неизвестный тип, назвавшийся в честь древнегреческого бога, во главе государства очень сильно смущал игроков. Коммунистический Китай же изначально обладал большим населением. После некоторого периода войн и завоеваний он смог обогнать Федерацию Земли по чистому количеству населения.

Вместе с тем, это также стало одной из проблем, вставших перед Китаем. На его территории появились семь крупных армий по 50 миллионов солдат, а материально-технического обеспечения и транспорта катастрофически не хватало для планомерной и быстрой эвакуации населения с пути следования врагов, как это делали мы в Федерации. Отношения между Федерацией и КНР в последнее время пребывали в охлажденном состоянии. Вместе с тем, дипломатические связи не были полностью оборваны, как это произошло, например, со странами — членами блока НАТО. Когда положение жителей возле одной из вражеских армий стало критическим, сам Старик Мао обратился ко мне с просьбой о помощи. В конечном итоге, мы все на одной стороне. Я не собирался воевать с Китаем чисто из-за своих властных амбиций, а совершил пару атак чисто для того, чтобы китайцы не могли изучать на Земле технологии Империи Дроидов. Но рассказать об этом я не мог, поэтому и произошло недопонимание. Естественно, я согласился помочь. Однако, пусть сейчас мы и выступали временными союзниками, я знал, что союзы никогда не бывают вечными. Вечны только интересы. Поэтому не мог слишком сильно помогать китайцам без какой-либо выгоды. Они предоставили мне очки духа, кое-какое оборудование, которое успели вывезти в свое время с Земли и припрятать на КВВ, между прочим, оно сейчас было для них бесполезным. Плюс некоторые технологии. Также я получил две сотни игровых деревень, как вишенка на торте.

Войска Федерации Земли с поддержкой войск КНР встретили врага на огромной равнине, посередине которой располагался крупный китайский город — в нем было не менее десяти миллионов жителей, не успевших эвакуироваться. Разведка вражеской армии уже обнаружила город, и вся армия, разделившись на пять корпусов, устремилась к городу. Да, Федерация Земли уже отправляла в бой одновременно более ста миллионов бойцов, но сами по себе отдельные отряды нападения были менее миллиона человек в количестве. А в одном вражеском отряде двигалось десять миллионов. Такое количество, конечно, не было сопоставимо с размерами отрядов Союза Порядка, но для землян это было невероятно много. В этой атаке мы применили то, что ранее не использовали на КВВ против врагов и берегли для собственных нужд. Сотни РЗСО на деревянных телегах были установлены на небольшой возвышенности. Когда враг проник достаточно глубоко в зону поражения ракетных систем, был дан залп. Тысячи ракет отправились в небо, а затем приземлились в центре вражеского войска. После одного только залпа у врагов появились десятки тысяч погибших и сотни тысяч раненных. Вместе с тем, гигантская живая масса вскоре поглотила образовавшиеся от взрывов проплешины, словно и не было никаких потерь.

Вместе с тем, крупный корпус в миллион солдат отделился от вражеских сил и направился в сторону возвышенности. Этого мы и ждали. Когда враги прибыли к подножью холма, их встретил рой стрел. Они продолжили прорываться под проливным дождем из металла и бамбука, но каждую секунду терпели катастрофические потери. Потом их встретил дружный залп метательных копий легионеров, а вскоре и стена их щитов. Вскоре, весь миллион был взять в полукольцо и быстро уничтожен. Легионеры и лучники отправились на уничтожение основной части первой вражеской армии, а РЗСО приготовились к теплому приему следующей десятимиллионной армии. Сражение было очень масштабным, но и очень динамичным. К моменту моего пробуждения победа уже была за землянами, а вражеская армия в составе небольших корпусов разбежалась в разные стороны. Пусть живых врагов было еще много, но они уже не должны были угрожать безопасности города, будучи в сильно разрозненном состоянии.

Со мной во главе уже была предпринята массовая атака на орбитальные станции, а также на кубы. Под прикрытием двух этих атак мы выкатили из порталов чуть более сотни черных телег. Лазерные пушки были только в сорока из них, остальные были лишь в качестве приманки. К полуночи выяснилось, что мы потеряли шестьдесят телег, в двадцати пяти из которых были лазерные пушки. Но также пушки вынесли десять и повредили еще пятнадцать орбитальных станций. Вместе с атакой из космоса, за прошедшие сутки мы уничтожили двадцать две станции. В полностью функциональном состоянии на орбите оставалось чуть менее двухсот станций. В плотной атакующей сетке, наконец, появились прогалы. Таким образом, мы смогли приступить к реализации второй части плана. Из порталов начали выходить группы бойцов, один или два из которых были вооружены зачарованной лазерной пушкой, снятой с яма юнитов и кое-как отремонтированной. Естественно, там не было никаких систем корректировок огня и других роботизированных приблуд. Только оптический прицел. Но этого было достаточно.

В небе над поверхностью планеты сейчас полностью господствовали вражеские истребители и роботы, способные к длительному полету. Это было еще одно препятствие, которое усложняло нам возможность для полноценной наземной атаки. Невозможно было установить на каждый небольшой истребитель лучший сканер или квантовый процессор. А связь истребителя с кубом имела микроскопическую, но задержку. Поэтому с использованием супер-сплавов и камуфляжных материалов все еще можно было обмануть истребители в более чем половине случаев. Этого было достаточно для совершения атаки. Стреляли из лазерных пушек самые лучшие бойцы, у которых была превосходная реакция. Их скорости и ловкости было достаточно, чтобы за доли секунды взять в прицел летящего робота и совершить выстрел. А так как атаку совершали обычно сразу несколько групп, у вражеского истребителя было мало шансов на выживание. Конечно же, наши группы также несли потери, и самыми главными были потери вооружения, способного поразить цель на высоте десяти и более километров, но теперь враги уже не могли летать, где хотели, безнаказанно.

Как раз в это время в высших эшелонах власти в Федерации Земли произошли тектонические события. Дело в том, что у меня в стране не было особых научных школ. Да, сейчас было введено всеобщее образование, на которое тратилось просто неимоверное количество финансов по сравнению с другими странами или даже внешним КВВ, если брать в расчет процент от всех затрат государства. Но уже сформированный кластер ученых у меня почти отсутствовал. Достаточно большое количество молодых специалистов, которые повелись на деньги, готовы были преподавать школьникам знания согласно учебной программы, но они не были научными работниками, способными самостоятельно вести крупный проект, как и не были инноваторами. Среди таковых на все 6–7 млрд населения Федерации Земли у меня набиралось меньше сотни, просто чудовищное отставание даже от стран третьего мира. Учитывая потребности, которые нам нужны были уже на пяти участках ведения войны: КВВ земного мира, дикие земли возле Монтании, мир гоблинов, Красная Планета и Земля, такое количество научных руководителей нельзя даже посчитать за минимальный порог необходимый для страны. Если бы мы активно не перекупали технологии и идеи у других стран, или если бы не тотальное технологическое отставание большей части стран внешнего КВВ и Вселенной Зергов, мы бы ничего не смогли поделать. Я понимал, что нереально будет не то, чтобы одолеть, а просто защищаться от Империи Зергов, если у Федерации Земли не будет достаточного количества квалифицированных инженеров и ученых-исследователей, в том числе, ученых-теоретиков.

Поэтому по моему приказу хедхантеры Федерации Земли отчаянно пылесосили по всему миру умы. Мы обещали заработную плату и условия чуть ли не в 3–4 или даже 5 раз лучше, чем на их прежнем рабочем месте. Естественно, даже с превосходными условиями и финансами сейчас мы не могли призвать на свою сторону самые лучшие умы, не было доверия. Но мы планировали принять на работу младших научных сотрудников, а потом взрастить из них элиту. Именно эта молодежь работала над проектами копирования чужих идей, и именно эта молодежь разработала алхимические смеси с различными свойствами. Пока что у нас не было научно-технического базиса в алхимии, подобный тому, что в свое время составил Ломоносов в химии. А без этого базиса мы не могли проводить исследования «на бумаге», исходя из теоретической реакции данного конкретного соединения. Тем более, мы не могли сделать точные математические формулы для компьютерного моделирования. Только опытным путем мы получали тот или иной эффект. И не обязательно лучший для конкретной среды. После получения эффекта нужно было потратить еще сотни часов экспериментов для вычисления наиболее эффективной пропорции, мы даже не брались за эксперименты в различных средах.

И вот сегодня по проекту покупки умов, лично ко мне прибыл академик Струмилин. Он представлял целую когорту советских ученых марксистского толка, частично на чьих плечах была построена советская наука, в том числе экономическая, но которые после прихода к власти Хрущева были подвергнуты остракизму. Да, так как люди были серьезные и довольно известные, и из-за того, что они не относились к правящим кругам, их никто не трогал. Но все их предложения грубо игнорировались. Когда жизнь Струмилина подходила к концу, язык его развязался, и он мог позволить себе говорить все, что хотел сказать. А хотел сказать он очень многое. И вот, после его возрождения на КВВ, он снова оказался позади и никому не нужным. Сталинский лагерь был довольно слабым по сравнению с большим количеством лидеров, которые были после него и которые объединились в одну большую силу, а также находились в союзе с Троцким. Ленин же был озабочен тем, чтобы сохранить структурную целостность страны и выступал посредником в различных спорах, не вставая прямо на чью-либо сторону. Учитывая постоянные войны и борьбу, которую приходилось вести СССР последние пару лет, на ученого академика особо никто не обращал внимания, поэтому экономика СССР двигалась привычным путем, который был до перестройки. Оригинальный Косыгин снова был там на главных рулях по экономической линии. Реформа Косыгина-Либермана вновь начала серьезно продвигаться, чему Струмилин был решительно против. Не найдя серьезной поддержки, особенно от Сталина, на которого Станислав Густавович решительно рассчитывал, но который не без труда удерживал свои собственные позиции и действительно ничем не мог помочь академику, Струмилин решил попробовать реализовать свои идеи в другой стране.

Вместе с тем, в Федерации Земли он столкнулся с прямым противодействием со стороны Коса. Таким образом, их спор не мог решиться без моего прямого участия. Удивительно, что Струмилина поддержали оба Любищева, поэтому, собственно, я и вынужден был выслушать позицию академика. Несколько часов они с Косом и несколькими молодыми последователями спорили по вопросам, которые я едва ли понимал. Вместе с тем, мой Кос все эти годы упорно работал на благо Федерации Земли и не мог заниматься экономическими исследованиями. А вот Струмилин знатно подготовился, связав многие финансовые проблемы позднего СССР напрямую с реформой Косыгина. Там было много научных сентенций и профессионального жаргона, от которых мои уши сворачивались в трубочку. Но когда в их обсуждении все свелось до двух конкретных терминов — «норма прибыли» и «относительная производительность труда» до меня что-то начало доходить.