— Мне кажется, ты беспокоишься больше, чем обычно, — заметил Дамасский Лев. — Однако до сих пор я не видел, чтобы ты боялся опасностей.

— Наверное, вы правы, синьор, — отвечал критянин. — Будет нелегко выпивкой заманить сюда патруль, как в прошлый раз, а потом всех прикончить.

— До рассвета осталось совсем немного, — сказала герцогиня. — А что, если попробовать их атаковать?

— Наши кони измучены, они падут посреди поля раньше, чем мы доскачем до турок.

— До бухты далеко?

— Еще пять часов езды, — ответил Мулей-эль-Кадель.

— После такого перехода наши кони не выдержат, верно, Мулей?

— Верно, Элеонора, коням нужен отдых.

— А ведь до эскадры так близко!..

— Не сомневайся, мы доберемся до бухты, даже если за нами будет гнаться патруль, — отвечал Дамасский Лев.

— Мы надолго здесь останемся?

— Думаю, на несколько часов. Если ты устала, то здесь есть кровати, пойди приляг, а мы подежурим.

Герцогиня энергично тряхнула красивой головой и сказала:

— Я привыкла к долгим дежурствам на бастионах Кандии и предпочитаю наблюдать за тем, что делает неприятель.

— Элеонора, доблестна, как всегда!..

— Разве не меня называли Капитан Темпеста? — отвечала красавица с восхитительной улыбкой.

— И были правы, — сказал Дамасский Лев. — Ты самая отважная и задорная женщина христианского мира, ты женщина-воин.

— О!.. Да в мире таких полно. Взять хотя бы Хараджу, она ни в чем мне не уступает.

— Но перед тобой устоять она не сможет.

— Знаешь, мне тоже порой так кажется. Хотя для турчанки у нее превосходный кураж и сильное, тренированное тело. Ясно, что она росла не в расслабляющей обстановке гарема.