— А теперь, мой милый, позволь связать тебя по рукам и ногам. А ты, Мико, отрежь кусок паруса и сделай из него кляп.
— Что вы хотите со мной сделать? — еле слышно прошептал повар.
— Обезопасить тебя, только и всего, — ответил Никола.
— Заприте меня на ключ в кладовке, и я не издам ни единого крика, обещаю вам.
— Э, нет, дорогуша, — сказал неумолимый грек. — Давай-ка вытяни руки и ноги.
— Вы хотите меня убить.
— Да нет же, — успокоил его Мико. — Завтра ты снова будешь рубить головы каплунам и болотным уточкам, чтобы негры, курды и дамы могли набить себе желудки.
— Клянетесь?
— Клянемся бородой Магомета и сверкающим пером архангела Гавриила, — сказал Никола. — Давай сюда руки и ноги, и хватит болтать.
Бедняга, боясь с минуты на минуту получить по голове тяжелым ятаганом, был готов на все. Его связали, заткнули ему рот кляпом, подняли и отнесли в старую шлюпку, которой давно никто не пользовался.
— Можешь спокойно досыпать, — сказал Никола. — Завтра кто-нибудь придет и развяжет тебя. И пусть тебе приснится борода Магомета и борода султана. Говорят, у султана она очень красивая.
Бедняга ответил каким-то задушенным хрипом и плюхнулся на дно шлюпки. А Мико между тем взял зеленый фонарь, такой же большой, как тот, что разбили курды, и, удостоверившись, что он полон масла, вышел из кухни. Никола закрыл дверь склада, запер потайной вход и быстро поднялся по лестнице, прихватив по случаю еще несколько бутылок кипрского.
22
Зеленый фонарь
Как и следовало ожидать, негры, которых подзуживал Хасард, несмотря на потери в первой схватке, снова пошли в атаку вместе с курдами и слугами. Впрочем, слуги скорее проявляли готовность бежать, чем сражаться. Они упорно ломились в одну дверь, словно забыв о существовании второй, и мощными ударами топоров старались расширить уже пробитую брешь. Крепчайшее дерево, настоящий критский дуб в ладонь толщиной, да еще четыре железных засова оказывали решительное сопротивление и не желали поддаваться усилиям нападавших. Время от времени сквозь удары топоров прорывался гневный голос армянина:
— Давайте!.. Давайте!.. Их всего восемь!.. Вы что, испугались? Что сказала бы хозяйка, если бы была здесь? Бейте, крушите, отомстите за коменданта!
Четверо венецианцев, Дамасский Лев и его отец, запалив фитили аркебуз, только и ждали, чтобы появилась новая брешь, намереваясь тут же в нее выстрелить.
Вторжения они не боялись, поскольку, как мы уже говорили, сразу за дверью была баррикада из старинной, очень массивной мебели. За таким заслоном можно было обороняться шпагами и пистолетами. Как раз в тот момент, когда Никола и Мико проделывали обратный путь по потайному ходу, неграм удалось пробить дверную панель над самым верхним засовом, и венецианцы тотчас же ответили залпом. Как и в первый раз, штурмующие, не обращая внимания на крики Хасарда, разбежались с громкими криками. Судя по глухому звуку падения и жалобному стону, кто-то из них упал с лестницы и умер, а может, был только ранен. Дамасский Лев, увидев, что грек появился с зеленым фонарем в руках, издал торжествующий вопль.
— Где ты его нашел? — спросил он.
— Сейчас не время объяснять, синьор, — ответил Никола, зажигая фонарь от фитиля аркебузы. — Мы его нашли и, как видите, вернулись целыми и невредимыми.