— Сдадитесь как миленькие, это я вам говорю.

— Перед вами писака, который воображает, что вот-вот станет грозным и ужасным, — расхохотался Никола. — С пером воином не станешь, дружок, даже если это перо сказочного гуся.

— Сдаешься или нет?

— Еще чего!.. В Хусифе так хорошо!

— А что вы будете есть завтра?

— Как — что? Спустимся в кухню, и, если повара нас не накормят, мы их перебьем.

— Ну это уж слишком! — заорал Хасард, который, казалось, сейчас лопнет от злости. — Еще один выстрел! Уничтожим этих мошенников! Никакие они не посланцы султана! Говорю вам, это христиане!

— И паша Дамаска тоже? — спросил грек.

Хасард не посчитал нужным ответить.

— Ладно, приготовимся ко второму залпу! — сказал Дамасский Лев. — Интересно, что они разнесут на этот раз? Кровать моего отца?

В этот момент появился Мико, который отлучался ненадолго, чтобы посмотреть, как обстоят дела у венецианцев, охранявших с оружием в руках забаррикадированные двери.

— Господин, — сказал албанец изменившимся голосом, — нас атакуют с двух сторон.

— Курды полезли по лестницам?

— По большей части негры, синьор. Курды умеют только стрелять и от кулеврин не отойдут.

— Уж лучше бы это были курды, они не такие здоровенные, — заметил Мулей-эль-Кадель. — Они пошли в атаку с топорами?

— Пока нет, синьор, но думаю, они скоро начнут ломиться в двери. Они уже на лестнице, и слышно, как они переговариваются.

— Всю мебель пустили в ход, чтобы забаррикадироваться?

— Да, синьор, и потом — двери очень крепкие, на мощных петлях, и на каждой по три засова, — ответил Мико. — Однако если…

В комнату через окно, где уже не было стекол, влетело еще одно ядро, угодив прямиком в старинную картину, отколов кусок стены и подняв тучу пыли.

— Зара!.. Есть!.. — крикнул Никола, которому нравилось злить армянина. — Я выиграл еще одну партию и теперь заявлю об ущербе твоей хозяйке, дражайший Хасард.