Первым на шканцы галиота прыгнул Метюб в сверкающей кирасе и тяжелом бронзовом шлеме с поднятым забралом, а за ним человек двенадцать турок, все, как и он, в железных доспехах, вооруженные длинными пистолетами с дымящимся запалом и кривыми саблями с широким клинком.

— Счастлив увидеть тебя снова, синьора, — с насмешкой сказал он, обращаясь к герцогине. — Ты восхитительная женщина, и в этом платье нравишься мне гораздо больше, чем в том, что ты носила в замке. Так, значит, ты дочь паши Медины, а вовсе не сын. К несчастью для Хараджи.

Услышав эти издевательские слова, герцогиня вскочила, как львица, схватив шпагу, которую только что уронила.

— Ты, ничтожество! — крикнула она. — Однажды я тебя ранила перед племянницей Али-паши, а теперь я тебя убью! Защищайся, женщина тебя вызывает! Ты ведь хвастал, что ты лучший клинок мусульманского войска! Выходи, если не трусишь!

Турок отскочил назад и быстро выхватил из рук солдата пистолет.

— Струсил! Хочешь убить меня пулей! — кричала герцогиня в запредельном возбуждении. — А я ведь тебя атакую шпагой! Покажи, какой ты рыцарь, турок! Я женщина, но ты-то мужчина!

По толпе окруживших их моряков прокатился ропот. И этот ропот явно не одобрял поведение капитана Хараджи.

Красота и мужество герцогини поразили даже самых свирепых приверженцев пророка.

Один из офицеров схватил Метюба за руку и не дал ему выстрелить в храбрую женщину.

— Эта христианка принадлежит Харадже, и ты не можешь ее убить.

Капитан не сопротивлялся и дал себя разоружить.

— Рассчитаемся в Хусифе, синьора, — сказал он, и румянец залил его щеки. — Сейчас не время обмениваться ударами шпаги или сабли.

— Рассчитаешься с той, что победила Дамасского Льва и тебя! — крикнула герцогиня.

— Женщина!.. — раздались удивленные голоса.

— Да, я женщина, но я справилась с обоими!

Потом, отшвырнув шпагу, презрительно бросила:

— А теперь делай со мной что хочешь.

Турок стоял в нерешительности, колеблясь между глубоким восхищением, которое вызывала эта женщина, и ненавистью: ведь он-то сам перед всем экипажем выглядел рядом с ней ничтожным и жалким.

— Я вас арестую, — заявил он. — Я обязан доставить вас в замок Хусиф.

— Тогда свяжи меня, — с иронией отвечала герцогиня.