111

Fulbrook, Pietism and Politics, p. 163.

112

Иначе говоря, может направлять его в какую угодно сторону, будто оно из воска. – Прим. ред.

113

Он сменил пиетиста Вольфа, умершего в 1731 году. Шульц нравился ортодоксальному духовенству не больше, чем его предшественники. Как и Рогаль, он был противоречивой фигурой. После окончания университета он был фельдпредигером, или полевым проповедником, на службе у короля. В некоторых старых дискуссиях это воспринимается как признак его смирения: он не предпочел никаких из более почетных должностей, которые были ему доступны, выбрав должность «простого» полевого проповедника. Не может быть ничего более обманчивого. В Пруссии того времени это был самый верный способ начать многообещающую карьеру. «Король-солдат» чрезвычайно высоко ценил тех, кто служил проповедниками для наиболее интересовавших его людей – а именно его солдат. Полевые проповедники позже стали его самыми доверенными церковными чиновниками. Так, Шульц стал сначала по королевскому указу пастором Альтштадской церкви, а затем быстро сменил позиции консисторского советника (Konsistorialrat), профессора богословия в университете, директора Фридерицианума и члена Специальной церковно-школьной комиссии.

114

Тем не менее, так часто утверждают. Работа Benno Erdmann, Martin Knutzen und seine Zeit. Ein Beitrag zur Geschichte der Woffischen Schule und insbesondere zur Entwicklungsgeschichte Kants (Leipzig, 1876; переизд. Hildesheim: Gerstenberg, 1973) дает некоторое представление о сложности ситуации. В работе Paul Kalweit, Kants Stellung zur Kirche (Königsberg, 1904), p. 1, правильно отмечается, что пиетизм только начинал доминировать в Кёнигсберге, когда родился Кант.

И хотя пиетизм стал более влиятельным после 1724 года, другие аспекты кёнигсбергской культуры также остались важными.

115

Более того, он пытался выступить посредником между Вольфом и пиетистами во время знаменитого спора, который привел к изгнанию Вольфа из Пруссии.

116

Некоторым из старых пиетистов было трудно принять такой подход.

117

Norman Balk, Die Friedrich-Wilhelms Universität (Berlin, 1926), p.30; см. также: F. A. von Winterfeld, “Christian Wolff in seinem Verhältnis zu Friedrich Wilhelm I und Friedrich dem Großen,” Nord und Süd 64(1893), p. 224–236; Hans Droysen, “Friedrich Wilhelm I, Friedrich der Grosse und der Philosoph Christian Wolff,” Forschungen zur brandenburgischen und preussischen Geschichte 23 (1910), p. 1–34.

118

Боровский считал, что Шульц «был неприкрытым врагом любого рода связей с неизвестными силами и любого рода энтузиазма (Schwärmerei). Он помешал графу Цинцендорфу создать конгрегацию. Когда Цинцендорф путешествовал по Кёнигсбергу, Шульц, как декан факультета, пригласил его на встречу. После этого он много лет приставал к нему с брошюрами, агитируя в пользу закона против тех, кто утверждал, что они единственные истинные проповедники Евангелия». См.: Erdmann, Martin Knutzen, p. 47–48.

119

Почти мистический и очень эмоциональный характер некоторых вюртембергских пиетистов был ему чужд. Хотя его язык показался бы очень знакомым тому, кто читал Pia desideria Шпенера, его учение во многом отличалось и не всегда было с ним в согласии.

120