Шаарданов принимали в просторной гостиной, где торжественно выстроился весь род великого князя: отец и дед при параде, мать в золоте, не пожалела агатовый гарнитур. Сестры с кузенами оделись, будто на приём к Королю, и Аяна искренне не понимала, к чему такая помпезность. С приданым или нет, красивую или убогую, в роскошном платье или рванье – её бы всё равно взяли. Клеймо на плече – вот пропуск в мир проклятых, запятнанных тьмой драконов, всё остальное не имело значения.

Хотя нет, какой-то смысл в этих наигранных смотринах был. Если избранная понравится шаардану, он щедро одарит её семью. Откупится за то, что забирает их дочь, за то, что они никогда её не увидят. Он откупится в любом случае, но, если невеста угодит глазу дракона, откупится с лихвой. И самое важное в смотринах – убедиться, что знак истинной настоящий. Бывали прецеденты… Но сын Повелителя просто не знает, что даже под страхом смерти, Аяна не стала бы подделывать кровавую лилию…

Он смотрел в упор. Прямо. Пронзая колючим взглядом рубиновых глаз. Неестественных. Нечеловеческих. И лишь внешне напоминал человека, а вот нутро… нутро-то драконье, и кровь, Аяна была уверена, в его жилах черная, как и тьма, окружающая шаардана плотным коконом. Она клубилась вокруг густым сумраком, тихо жужжала. Будто пела. Звала.

За спиной старшего сына Повелителя возвышалась свита. Вряд ли слуги или воины, скорее братья… Все шаарданы братья. Одинаково мрачно-пугающие. Нелюди…

Черные с серебряными нашивками камзолы плотно прилегали к мускулистым, высеченным словно из гранита телам. У всех тёмные коротко-остриженные волосы, но поговаривают, шаарданы умеют меняться…

Ни единой морщинки на гладких восковых лицах, бледные губы сомкнуты, не дрожат крылья носа, будто драконы вовсе не дышат. Не моргают. Только смотрят, вколачиваясь жутким взглядом прямо в душу…

Тонкой струйкой вдоль позвоночника струился липкий страх, но в груди… в груди зрел протест. Закипала тихая ярость. И нервы звенели от напряжения…

«За что ты так несправедлива ко мне, Морена?» – Аяна не желала становиться безвольной куклой в руках шаардана, не желала сдаваться.

Неимоверно злил его направленный с нотками презрения холодный взгляд. Будто Аяна не прекрасная дочь великого князя – а дорожная пыль под его сапогами, начищенными до блеска. Шаарданы принимали истинных, как должное, а не как величайшую награду и благословение. Разве станут они относится с уважением?..

Не было нужды проверять метку, она была на виду: платье ничего не скрывало, но дракон всё равно приблизился. Мягкой бесшумной поступью он сократил между ним и Аяной жалкие крохи расстояния и коснулся ледяными пальцами обнажённого предплечья.

Аяна вздрогнула, как бы не желала оставаться невозмутимо-сдержанной.

Лепестки лилии плавно качнулись, по ним заструилось жидкое золото, смешавшееся с алой кровью, на мгновение завораживая. И Аяну, и всех присутствующих…

– Настоящая… – утробно пророкотал дракон и в гостиной послышался слаженный вздох облегчения.

«Алчные мерзавцы… предатели…» – думала Аяна, едва сдерживая бессильную злость, что уже душила, сжимаясь на горле невидимой хваткой. Пальцы мелко подрагивали, тряслись поджилки...

Шаардан обошёл Аяну по кругу, шумно втягивая воздух, а потом внезапно остановился, приподнял её голову за подбородок двумя пальцами, вынуждая смотреть в глаза.

– Лучше тебе смириться с судьбой прямо сейчас… – его голос вибрировал и эхом разносился по дому, отражался от голубых стен и возвращался, ударяя по ушным перепонкам.

– Я её не выбирала, – глухо отозвалась Аяна, стараясь не дрожать под давлением тёмной силы, что уже «лизала» кожу, холодя её.

Рубиновая бездна глаз затягивала, словно норовя поглотить. Зрачок вытянулся, становясь пугающе вертикальным. Вокруг вспыхнули золотые искры…

– Стать истинной шаардана честь, – насмешливо протянул дракон, но взгляд оставался презрительно-холодным.

– Честь для кого? – поинтересовалась Аяна и дернула головой, устав стоять в таком положении. Шея затекла. Как бы не пробирал до костей страх – она не собиралась его демонстрировать.