– Что? – рассмеялась мама. – Ты про ту старую историю? Давным-давно, в Средневековье, считалось, что в лесу Охоты на Виверна живет дракон или что-то подобное. Он съел всех коров, овец и дочерей фермеров. Местным жителям это так надоело, что однажды ночью они вооружились вилами, топорами и горящими факелами и устроили на него охоту.
– И что? Они его убили?
– Понятия не имею. Вероятно, появился какой-нибудь храбрый рыцарь на белом коне и сделал это за них. Обычно именно так и происходит, правда? Как святой Георгий.
– Ага, – сказала Фрэнк. – Готова поклясться, что святой Георгий не был сопливым.
– Скажу тебе кое-что, – добавила мама, выразительно глядя в мою тарелку. – Держу пари, он съедал всю порцию брокколи.
2
Мама не разрешила мне ехать на ферму Вормстолл одному. Я ее послушал и взял с собой сэра Криспина. Когда я пришел за псом, миссис Покер-Пигрим дома не было (она вышла в парикмахерскую), но Фрэнк сказала мне, где лежат ключи. Сэр Криспин не очень обрадовался моему приходу, но я запихнул его в маленькое клетчатое пальтишко из шотландской материи и уговорил выйти за дверь. Когда мы дошли до почтового ящика на углу, мопс уже был готов развернуться и пойти обратно домой, поэтому я потащил его за собой силой – это мало напоминало прогулку. До Леса Охоты на Виверна путь предстоял долгий, и в конце концов я сдался и взял его на руки.
Я остановился у ворот, ведущих в лес, и подумал о разъяренных фермерах. Что если они шли с вилами и горящими факелами той же дорогой? Правда ли логово Змея находилось здесь, в этих лесах? И что на самом деле видели те две девочки? Что ускользнуло за продуктовый магазин и скрылось в темноте? По коже побежали мурашки – так бывает каждый раз, когда я смотрю ужастик по телевизору. Пусть меня и зовут так же, как того знаменитого убийцу дракона[2], но, честно говоря, герой из меня неважный. Возможно, это все-таки
Сэр Криспин заскулил и попытался вырваться из рук.
– Ты прав, – сказал я. – Мы не можем стоять здесь весь день. Нужно скорее добраться до фермы, пока не пришел кто-нибудь еще и не заявил, что он Подходящий Человек для этой работы. Потому что никто больше не подойдёт. Только я.
Почему я был так уверен? Без понятия. Я просто это знал.
Я взял сэра Криспина под мышку и широко распахнул ворота.
Лес наполнился полосками солнечного света, белками и щебетом птиц. Мне было ни капельки не страшно.
Пока что-то не выскочило из кустов прямо передо мной.
Мы с сэром Криспином одновременно вскрикнули. Это оказалась всего лишь птица: довольно крупная, размером с курицу, с черно-белым опереньем и длинной шеей и хвостом. Она взглянула на меня, округлив золотистые глаза и раскрыв клюв, а затем расправила крылья и помчалась вниз по тропе. Птица бежала все быстрее и быстрее, раскачиваясь на костлявых ногах, пока наконец не поднялась в воздух. Видимо, взлет прошел не очень удачно – я услышал, как она рухнула на ветки.
Когда я был маленьким и боялся темноты, папа всегда говорил, что у меня Слишком Живое Воображение. Слишком Живое Воображение заставляет тебя видеть то, чего на самом деле нет; то, что просто-напросто не существует. Например, птиц с клювом, полным зубов. У птиц ведь не бывает зубов…
Я пошел быстрее, оглядываясь через плечо на каждый хруст ветки и шорох листьев, а потом ушиб большой палец на ноге:
– Ай-ай-ай!
Посреди тропинки лежал камень.
– Дурацкий камень!