Как сложиться моя дальнейшая жизнь — не представляю. Все-таки курсы по юриспруденции одного из университетов, которые просмотрел в он-лайне, помогли очень многое узнать о нашей системе правосудия. Если не вдаваться в подробности, то выходило, что по закону я не имел никаких прав. Нет, в реальности права-то были, вот только реализовать их для сироты, побывавшего в психушке… вряд ли получится. И даже большие деньги сомневаюсь, что помогут. Вот как-то так. И что делать дальше — абсолютно не понятно.

Если же еще и учитывать чью-то непонятную заинтересованность, которая, чувствую, вылезает мне боком, то даже боюсь представить, что будет дальше. Была мысль, все бросить и бежать, куда глаза глядят. Куда-то далеко, где меня никто не знает. Ага, туда, где первый же милиционер попросит документы, которые еще напрочь отсутствуют. Дальше можно дорисовывать все, что только хочешь, ибо действительность бывает очень страшной и непредсказуемой. Вот только для этого нужны нормальные деньги. Где их взять? Квартиру быстро продать не получится. Хотя, о чем это я? Ее вообще не получиться продать. Это к слову о тех правах, которыми обладают несовершеннолетние. Налички, не так много, как хотелось бы. Да и заработки, которыми немного раньше похвастался, на фоне имеющихся потребностей, были периодическими и очень далекими от желаемого. Вечером того же дня пришел профессор с довольно солидным мужчиной, которому, навскидку, было порядка сорока лет. Сидя на кухне, мы общались только с доктором, который очень красиво имитировал заинтересованность в судьбе теперь уже круглого сироты. Вот только взгляды, которые он периодически бросал в сторону нашего третьего собеседника меня просто поразили. Было видно, что он его сильно боялся. Это было непонятно, и, следовательно, очень подозрительно. Несмотря на то, что за весь наш разговор тот не сказал ни слова, я четко понимал, что предо мной находится человек, у кого кровь не красного цвета, а, как любят выражаться некоторые — «голубого». И простым смертным он явно не чета. Лишь в самом конце беседы он соблаговолил заговорить. Сказано было не много. Мне всего лишь была обещана помощь. Он пообещал прислать своего порученца, который решит все, возникшие у меня проблемы.

Странным было поведение этого человека. Пока мы разговаривали, этот неожиданный гость рассматривал меня и внимательно выслушивал ответы на вопросы профессора.

Я постарался проанализировать поведение данного индивида. Анализ показал, что он здесь неспроста. Хотя, это и так понятно. Какой смысл представителям его класса ходить в гости к мальчику из психушки? Однозначно, никакого. Следовательно, у него есть свой, непонятный мне, а возможно и профессору, интерес. То, что он непонятен мне — это только мои проблемы. В то, что эти проблемы помогут решить — просто не верю. Вывод напрашивается только один — думать, и думать крепко. И самое главное, оглядываться по сторонам. Сами понимаете, мало ли что может произойти на лестничной клетке.

В чем мне может помочь человек Инокентия Петровича я сообразил не сразу. А он, вернее она, помогла, причем довольно сильно. Эта женщина появилась буквально через полчаса после того, как было озвучено обещание. Все вопросы по поводу похорон бабушки были решены буквально за час. По ходу она смогла разобраться и с родительским наследством — квартирой, в которой мы проживали. У меня, как ни прискорбно это признавать, не получалось переоформить ее. Мелкого урода кругом просто тупо игнорировали. Она же провернула все буквально одним звонком. Ничего даже делать не пришлось. Бюрократический механизм завертелся с одного ее слова. Тогда еще позавидовал таким ее связям. Даже подумывал, что и сам от таковых не отказался бы.

А вот на следующий после похорон день, начала вырисовываться настоящая картина происходящего. Екатерина Петрова пришла с самого утра, хотя ничего подобного не ожидал. Никто меня о таком не предупреждал и в известность не ставил. В руках она держала довольно толстую пачку документов. Передав их мне в руки, она порекомендовала с ними ознакомиться очень внимательно и отнестись со всей серьезностью. Если же я решу, что со мной решили пошутить, то нужно тут же выбросить эту глупость из своей головы. Люди, которых она представляет, розыгрышами на таком уровне не занимаются.

Какой-то такой подлянки я и ожидал. Нет, не документов в темно-синей папке, а прояснения ситуации.

Стало любопытно, что же нужно было написать в документах, чтобы я решил, что это розыгрыш? Даже если они приготовили бумаги на изменение владельца квартиры, на кого-то, кого я даже не знаю, то все равно не посчитаю это шуткой. Приходившего ко мне человека я уже видел, и уверен, что он не большой любитель приколов и розыгрышей. А вот неправильная оценка ситуации может стоить для моего, и так уже далекого от идеала здоровья, очень дорого. Жизнь-то ведь у меня всего одна. И, судя по возникающим подозрениям, ценна исключительно для меня любимого.

На чай Петровна, естественно, не осталась. Было на то две причины: во-первых, она не хотела общаться со мной больше необходимого минимума, а во-вторых, ее никто и не собирался приглашать. Зачем нужны нахлебники, которые считают остальных, в том числе меня, грязью под своими ногами? Не скажу откуда появилась последняя ассоциация, но была она довольно стойкой.

Когда остался один на один с документами, решил, что нужно, перед тем как начну их читать, плотно позавтракать. Снова интуиция виновата. Еще никогда прежде она не вела себя настолько странно. Смотря на лежащую папку, возникало чувство, что мне подписали смертный приговор. И подтверждение этого держу — вот оно, предо мной. Полагая, что после прочтения этих бумаг, кусок в горло не полезет, решил не мелочиться. По ходу даже решил совместить завтрак с обедом. Хуже не будет.

Пока жевал то, что нашлось в холодильнике, взгляд постоянно соскальзывал на злополучную папку. Она лежала на столе, ничем не отличаясь от ее офисных товарок. Вот только при взгляде на ее обложку, кусок начинал застревать в горле. Никогда не думал, что бумага может иметь настолько магическое влияние на простого смертного.

И снова интуиция оказалась права. Вот только если бы не ситуации, в которых она срабатывает, сказал бы, что заимел приятное и полезное свойство. Сейчас же, согласен лишь со второй частью данного утверждения. Так как приятными, такие ощущения назвать тяжело. Эффект, после прочтения всего, что лежало в принесенной папочке, был просто шокирующим. Даже не знаю, то ли я был в психушке, то ли придумавшие это? Хотя, нет. До такого бреда, даже мое больное воображение если бы и додумалось, то с трудом. А может и не додумалось бы. Еще понимаю, если бы читал какую-то фантастическую книгу, тогда, да. Материал был бы в самый раз. Но, мы ведь живем в реальном мире. Подумать о том, что со мной решили пошутить психи, отмел сразу же. Даже без того напоминания, которое было озвучено одновременно с вручением документов, помнил о том, кто ко мне приходил и насколько быстро решались даже нерешаемые вопросы. Уверен, завсегдатаи дурки, просто физически не могут иметь таких возможностей. Или в нашем мире может быть и не такое?

Последний листочек, с «краткими инструкциями» и «ценными советами» перечитал трижды. Информации было немного, но ее можно было довольно просто проверить.

Подошел к входной двери и выглянул в глазок. На лестничной площадке стоял амбал, который даже помахал мне ручкой. Вот же глазастый. Следовательно, как минимум какая-то часть из написанного — правда. Мне, а вернее моему телу, или же правильнее говорить душе, обеспечена надежная охрана. Выглянув в окно, увидел еще несколько лиц определенной наружности, что позволяло их идентифицировать однозначно. Ребята не скрывались. Их поведение говорило о том, что ведут они себя столь демонстративно для некоего подростка. И он, в смысле я, ничего противопоставить им не сможет.

С другой стороны, эта же охрана довольно нормально справилась бы и с функциями конвоирования. Увы, но с моим текущим состоянием, вряд ли я уйду от них очень далеко.

Вот только подпишу я этот договор только через свой труп. То, что большего бреда не встречал в жизни — это одно. А то, что даже договор с Дьяволом на продажу души, имеет большую достоверность, чем сей опус — это второе. Так что сами напечатали это — пусть сами и подписывают его. Как, я не сказал, что там были за бумаги? Извините, сейчас исправлюсь. Очень уж их содержимое выбивало почву из-под ног.

Это был самый обыкновенный договор о намерениях. И он напрямую относился к моему будущему. Иннокентий Петрович предлагал мне усыновление. Это из позитивного. Отказываться от такого предложения в моем положение — верх глупости. Сам это прекрасно понимаю. То, что он обеспеченный человек, будем считать, я уже догадался. И то, что мое будущее, согласно вышеупомянутого договора, будет обеспечено по первому разряду — тоже. А вот дальше было все не так просто. Вернее, начинался полнейший бред.

Согласно условиям данного договора, я должен был родиться в семье этого олигарха. Будем считать нормальным пунктом. Правда, в текущей реальности для меня он трудновыполним. Вы себе это действо как-то представляете? Вот и у меня фантазии не хватало, чтобы решить этот ребус.

В реальности все оказалось очень просто. Для того чтобы родиться в нужной семье, я должен был всего лишь… умереть! И не просто так, где надумаю, а в четко оговоренное время, в четко оговоренном месте и под присмотром специалистов. Ах, да. Главное потом не забыть родиться. Извините, это у меня сарказм прет.

В этом же договоре было написано, что в меня «уже» вложили очень большие деньги. Странно, что только сейчас вспомнили об этом. А некоторые, говорю о себе, даже и не догадывались ни о чем подобном. Согласно одной из приложенных бумажек, довольно нехилые суммы пошли на модификации моего организма. Хотя, внешний вид заявляет совершенно об обратном. К слову, делает он это довольно громко. Стоит только посмотреть в зеркало.