– С днем рождения, – с ухмылкой говорит начальница, словно не сомневается, что я решила, будто она забыла об этом.

Я расплываюсь в улыбке, открываю небольшую коробку Кrispy Кreme и вижу шесть пончиков.

– Это все, что мне удалось найти за короткое время, – объясняет она.

Эй, это же пирожное. Ну, или типа того. Я не жалуюсь.

Я закрываю коробку и прячу свое сокровище вместе с вином в кожаную сумку. Не ожидала, что мне кто-то что-нибудь подарит, и от этого еще приятнее, что про мой день рождения не забыли. Кэм, моя сестра, завтра наверняка подарит мне красивую рубашку или сексуальные серьги, а папа, скорее всего, позвонит на неделе.

Но Шел знает, как меня развеселить. Я достаточно взрослая, чтобы работать в баре, но еще маленькая, чтобы пить алкоголь. Благодаря ее подарку я смогу насладиться вином сегодня ночью, и это станет моим маленьким приключением.

– Спасибо, – улыбаюсь я, а затем, упираясь руками в стойку, слегка подпрыгиваю и целую ее в щеку.

– Будь осторожна, – просит она.

Кивнув, я разворачиваюсь, направляюсь к деревянной двери и оказываюсь на улице.

Когда дверь за мной захлопывается, музыка превращается в приглушенный гул. Я медленно выдыхаю, осознав, что невольно задержала дыхание.

Я люблю Шел и не хочу, чтобы она беспокоилась обо мне. Но иногда она смотрит на меня как мамочка на нерадивого ребенка.

Жаль, что мне не повезло: моя мать не такая, как она.

Я вдыхаю свежий воздух, наполненный ароматом майских цветов. От ночной прохлады по рукам ползут мурашки. Запрокинув голову, я закрываю глаза и делаю глубокий вдох, а легкий ветерок щекочет мне щеку длинной челкой.

Скоро наступят жаркие летние ночи.

Открыв глаза, смотрю по сторонам. Тротуары пусты, но по обеим сторонам улицы все еще стоят машины. Да и парковка возле Клуба ветеранов Америки переполнена. Их вечера игры в бинго всегда заканчиваются поздно. И, судя по всему, у ветеранов все еще остался порох в пороховницах.

Повернувшись налево, я стягиваю резинку с волос и надеваю ее на запястье, позволяя распущенным прядям мягко упасть на плечи.

На улице приятная погода, хотя все еще немного прохладно. Но из каждой щели несет спиртным, а этот запах и так раздражал мой нос весь вечер.

А с ним нескончаемый шум и множество следящих за каждым движением глаз.

Я ускоряю шаг, радуясь, что на некоторое время смогу спрятаться в темноте кинотеатра. Обычно я не хожу на фильмы в одиночестве. Но когда показывают картины восьмидесятых годов, такие как «Зловещие мертвецы», трудно удержаться. Коулу больше нравятся спецэффекты, и он не любит все, что снято до тысяча девятьсот девяносто пятого года.

Я улыбаюсь, вспомнив о его причудах. Он и сам не знает, что теряет. Восьмидесятые годы просто фантастические. Это целое десятилетие нескончаемого веселья. К тому же не стоит искать во всем глубокий философский смысл.