— Мог бы и не говорить. И так видно.

— Я тоже кое-что вижу!

— Что же именно?

— Ну, мало ли что…

— А ты скажи.

— Скажу, когда захочу. Не приставай!

— Да я и не пристаю. Не хочешь — не надо. Проживу и так.

Все замолчали. Катя сидела на песке, обхватив колени руками, и смотрела куда-то вдаль, за длинную цепь холмов. Ван и Тима растянулись поодаль. Они брали в горсть песок и следили, как он просеивается меж пальцев. Виктор взобрался на холм и стоял там, прикрыв ладонью глаза, с видом заправского кинооператора, выискивающего интересные кадры.

Здесь, в Джохоре, он носил настоящий тропический пробковый шлем, который отец привез ему в подарок из Индии, когда был там на съемках. В коротких брюках, в свободной куртке и сандалетах он напоминал европейского туриста, путешествующего по жарким странам.

Катя посмотрела на Виктора, стоявшего неподвижно на вершине холма, потом на далекую цепь холмов, мечтательно вздохнула и сказала:

— Мальчики, вам хочется чего-то необыкновенного?

— Что значит необыкновенного? Что? Ты уточни, — сказал Тима, не повернув головы и продолжая пересыпать песок.

— Ну, не знаю… Приключений каких-нибудь, путешествий. Чтобы все было необыкновенно. Теперь это так трудно! Вот разве, когда полетят на Луну…

— Наверное, скоро полетят. Я так думаю, — отозвался Тима и сел на песок. — А ты как думаешь, Ван?

— Наверное.

— Больше всего мне бы хотелось побывать на Луне… — продолжал Тима.

— И мне… — задумчиво сказала Катя. — А почему я говорю, что трудно на Земле найти необыкновенное? Потому что везде побывали путешественники. Вот и в Антарктиде скоро всё изучат. Пока кончишь университет да доберешься туда, там ничего и не останется на нашу долю открывать.

— Папа мне всегда говорит, что это чушь, — ответил Тима и опять растянулся на песке. — Он говорит, что рядом с нами столько интересного, нужно только научиться видеть. Правда, говорить-то он так говорит, а «домик»-то построил необыкновенный. Вот, между прочим, если ты хочешь необыкновенного, — и Тима снова вскочил, — там-то и повидаешь кое-что, чего тебе и во сне не снилось!

— Ах, ты надоел мне с этим «домиком», только дразнишь!

— Слушай, Катя, ты представить себе не можешь, что делается в «домике»! Это такое, такое…