— Если ты уйдешь, то наш дом будет разрушен, а имя рода стерто. Мой же сын, вероятнее всего, умрет. А о том, что произойдет с нами и детьми, мне страшно даже подумать. Не ради меня, ради детей останься.

Стоило хозяйке дома заговорить, как Тсермир тут же поставил меня на пол. Несмотря на звуки приближающегося к нам боя, он не торопил меня, позволяя самой принять решение.

— Пожалуйста, надень браслет. Этого будет достаточно, чтобы все признали законность вашего союза и тогда наместник отступит и не станет наказывать наш род.

Услышав, что именно от меня хотят, я непроизвольно прижалась спиной к стоящему позади меня мужчине, одновременно с этим отрицательно покачав головой. Нет уж, за насильника, которому плевать на меня, я точно замуж не выйду.

— Неужели ты готова сломать судьбу этого ребенка и еще троих? Лишить их родной семьи и отца? Покрыть позором, который будет преследовать их до конца жизни и не позволит занять достойное положение в обществе?

Слушая обвинения в свой адрес, я не понимала, какое они имеют отношение ко мне. Поэтому обернувшись, поинтересовалась у Идигера.

— О чем она говорит?

Несмотря на то, что во взгляде спасшего меня друга отчетливо можно было прочесть раздражение и недовольство, ответ его прозвучал спокойно.

— Так как не было подтверждения о заключении вашего союза, то наместник и твой дед, лишь сделали вид, что они отступили и не ведут больше твои поиски. Тем самым надеясь выиграть время. Благодаря чему он тебя и не тронул сразу. Все же Меннад Ятти достаточно влиятельная личность. А так как Садит, наверняка, собирался в будущем с ним сотрудничать, то ваш брак должен был быть заключен согласно традициям, а не из-за того, что тебя обесчестили. Вот только если тебя удастся вывести из дома Ширехватира нетронутой и без брачных браслетов, то оба оскорбленных рода могут бросить вызов семье похитителей. Не принять вызов Садит не сможет, так как этим признает сразу же свое поражение и капитуляцию. Но и противостоять одновременно двум столь сильным противникам у него не получится. Когда все завершится, все женщины и дети перейдут под покровительство наместника. Именно он будет решать их дальнейшую судьбу. При этом все мальчики и выжившие мужчины данного рода будут лишены своей фамилии. Им придется перейти в род своих матерей, заняв там самую низкую позицию в иерархии. О высшем образовании и продвижении по службе они могут забыть. Вероятнее всего, они смогут стать лишь рядовыми или разнорабочими, а это значит, что у них нет шанса в будущем обзавестись своей семьей. Ведь денег на постройку большого дома с защитным куполом у них не будет. А еще им придется всю жизнь бороться за свое место, завоевывая уважение, и доказывать, что они достойны чего-то большего. Если же ты наденешь браслеты, то Меннад Ятти и Дамит Саари отступят, признав удачливость Ширехватира, и его род будет сохранен.

Стоило Идигеру закончить свои объяснения, как Садит застонал, медленно переворачиваясь и приходя в сознание. А это значит, что времени на раздумье у меня нет. Мне необходимо было срочно принимать решение как поступить. И в том, каким оно будет, я ни секунды не сомневалась.

- Я понимаю, данное развитие событий не самое лучшее для вашей семьи. Но разве я виновата в случившемся? Это ваш сын принял решение бросить вызов двум сильным родам и выкрасть меня. Он понадеялся на наглость и удачу, которые сопутствовали ему раньше. Но в этот раз он проиграл. При этом еще и подставил всех своих родных и близких. Так что не того вы обвиняете в своих неприятностях. Во всем виновата жадность Садита и его стремление к власти. Я же не собираюсь всю жизнь мучиться рядом с насильником и тем, кому плевать на мои чувства и желания. Да я ему, в принципе, безразлична. Все что ему от меня надо, это связи и влияние рода Ятти. Поэтому нет, я не надену браслеты. Тем более добровольно.

В подтверждение своих слов я сделала шаг к двери, намереваясь уйти, но женщина, расставив руки в стороны, полностью закрывала собой дверной проем.

— Если ты, чтобы уйти, переступишь через ребенка, то я прокляну и тебя, и всех твоих еще нерожденных детей. После чего тебе никогда не найти ни покоя, ни женского счастья. И те, кого ты родишь, так же как и этот малыш, никогда не познают радости и будут всю жизнь мучиться. Одумайся, что ты собираешься сделать, сколько людей обрекаешь на смерть, горе и позор. И неужели после этого ты сможешь спокойно жить, есть и спать?

Еще не так давно уверенная в себе нуарка, стоило ей услышать мой отказ, в одно мгновение превратилась в мегеру и чуть ли не плевалась, выкрикивая свои проклятия и обвинения. Она пыталась взвалить на меня ответственность за проступок своего сына, взывая к моей совести. Вот только не на ту напала. Возможно, с местными девушками этот номер и прошел бы, но после того, что Садит не столь давно хотел со мной сделать, жалости ни к нему, ни к его матери у меня не было. Тем более что она полностью поддерживала его. Зато я уверена, что другие девушки, ставшие насильно его женами, будут только рады избавиться от такого мужа. Ведь тогда у них появится шанс на нормальную жизнь и, вполне возможно, что тот, кого для них подберет наместник, окажется в разы лучше их первого супруга.

— Идигер, мы можем выйти через окно?

Сражаться с женщиной я не собиралась. Тсермир также на это неспособен. Да и кто-то мог ненароком задеть малыша все еще лежащего на полу.