Фейка пришла в себя первой. Организм летуньи быстро справился с ядом, хотя зеленоватый цвет лица бесил ее до самого вечера и играюче проступал сквозь самый ядреный мейкап.

Следом очнулся Сиреневый. Обзаведшийся морщиной мудрости, ставший еще более задумчивым, но по-прежнему идущий в отказ при попытке прощупать его воспоминания. У меня уже появились некие мысли по этому поводу, но озвучивать их я опасался даже наедине с собой. К тому же идея была формата мемасика «да ну нафиг!»

Авось же чудил, закопавшись в божественный конструктор и потерявшись среди кучи плюшек которые ему хотелось навесить на новые ноги. Тюнинг для мужика дело важное. Хочется всего и вся, и чтобы за это еще ничего не было.

Усиление, ускорение, прочность, резисты и сотни других параметров. Главное – чтобы на выходе не получились танковые гусли на реактивной тяге.

К назначенному сроку Ав справился. Я даже удивился, когда он вышел на своих двоих, не особо примечательных ногах. Бледных, с острыми коленками и едва прокачанными квадрами. Классический «подснежник» – чел, пришедший в качалку по весне, дабы набрать форму к лету.

Уловив мой удивленный взгляд, Авось довольно осклабился:

– Все учтено могучим ураганом! Это сейчас мои ноги невзрачные, но каков потенциал! Здесь одного генома – от девяти могучих существ! Шесть лямов совушек отдал, гарем дешевле стоит!

Хмыкнув и неопределенно качнув головой, я проверил заложенные в округе Чертогов сторожки. Вроде все норм – никто не сорвал крохотные пылинки силы, не зацепил тонкое кружево контрольной полосы.

– Выходим! – командую негромко и открыв проход, выдвигаюсь вперед.

Щиты в параноидальном режиме, вера горит в холостую, жаба давит, но жить-то хочется! В тысячный раз думаю – а что бы я делал, если б не увел у Стоединого накопитель на триллион сов? Наверное, до сих пор рубил бы руду в забое минус восьмидесятого. Либо опять пытался бы мутить какие-то рисковые схемы. Рано или поздно, одна из них меня угробит. Я не Ося Бендер, который знал пятьсот, относительно честных способов заработка. Мне приходится креативить самому. Я словно на ощупь передвигаюсь в темной комнате с разбросанными детскими адамантовыми граблями.

– Чисто! – даю отмашку остальным, после того как поисковые заклинания перекопали в четыре слоя все доступные стихии – землю, воду, воздух и астрал.

Грустного вида фея выпорхнула наружу, и закружила вокруг нас ориентируясь на местности. Серые искры пеплом сыпались с ее крыльев. Мелкие полевые цветы склоняли бутоны, кузнечики рыдали ей вслед.

Я с облегчением выдохнул. Последние сутки летунью дико штормило. Ее эмоции скакали от: «ненавижу вас всех!», до «как же вы родненькие без меня?».

Фея взлетела под самые облака. Придавила аурой любопытного сокола и легла на крыло, закладывая километрового радиуса окружность.

Мы же вызвали маунтов и готовили их к дневному переходу. А заодно – вытаскивали из кустов Гамми, застрявшего среди колючих ветвей. Извлеченный мишутка держал в лапе странный гриб, до рези в глазах светящийся силой.

Сиреневый находку отобрал, объяснив, что сырым его есть не стоит – морда треснет даже у дракона. Но вот если правильно заварить и применять строго в гомеопатических дозах, то мать сыра-земля станет желанней девчачьей сиськи. Сон на черноземе за ночь восстановит подорванное в схватке здоровье, а уж если закопаться в глину!..

Я торопливо записал в склерозник – отвары из рук Сира не принимать. Геофагия не только прикольное название, но и сомнительное психическое расстройство. Имел я ввиду такие травки.

Спустившаяся с небес фейка смахнула со лба болезненный пот и решительно сверкнула не скрытым челкой глазом:

– Я поведу! Путь чист. За ближайшим холмом охотится мантикора, но нас не тронет, осторожная – до трусости.