— Шоколадное с вишней.

Рубрика «Вопрос-ответ» проходит на ура, и я иду к стойке, чтобы сделать заказ. В голове одна проблема гвоздем засела — Настя. Я себе уже признался в том, почему все делаю, хотя долго отгонял эту мысль. Было бы максимально глупо отрицать, что она мне нравится. Может, и больше, чем просто симпатия возникла. Но хуже всего, что она не испытывала того же. Ненавидела, да. А о взаимной симпатии и речи не могло зайти.

— И латте, девушка.

Замираю с протянутой карточкой в руке, когда по плечу прилетает. Медленно поворачиваю голову и натыкаюсь на приклеенную улыбку Арсения Громова, который так и держит свою руку на моем плече, а другой показывает, давай-давай, расплачивайся. Девушка вопросительно смотрит на меня, и я киваю.

— От скромности ваша семья точно не помрет.

Вылетает, как только мы отходим от стойки. Арсений сразу становится серьезным и поворачивается ко мне, сжимая кулаки. Неудачная шутка вышла.

— А ваша семейка, смотрю, лишь этого и ждет. Когда же всех Громовы на тот свет отправятся.

— Подлечи чувство юмора.

Толкаю его плечом и прохожу к столику, за которым, к моему удивлению, никого нет. Растеряно по сторонам смотрю, пока Арс устраивается на месте Зауровой.

— Вот говорил я мелкой, что тебе доверять нельзя, а она не слушала.

Привлекает мое внимание Громов. Взгляд у него такой, что вот-вот с цепи сорвется и глотку мне перегрызет. Наверное, спасает обстановка вокруг. Люди все-таки спокойно отдыхают, пьют кофе или чай, едят десерты. Не все потеряно для Маугли напротив.

— Чуть ли не в любви ей признался, а тут… На те! С восточной красоткой зажигаешь.

— Не говори о том, чего не знаешь.

— Ну да, у меня же глаз нет. — Фыркает и наклоняется вперед, помещая руки на стол. — Как только все закончится, чтобы рядом с Наськой тебя не видел, понял меня?

— А ей понравится, что ты за нее решаешь?

Арсений шумно выдыхает и откидывается на спинку стула. Я сажусь напротив и глаз с него не свожу.

— Что случилось? С Настей что-то?

Переступая через себя, спрашиваю у упертого барана, который снова кулаки сжимает.

— Просто так ты бы не стал за мной следить. Или соскучился?

— Идиот, — фыркает Громов, одаривая меня презрительным взглядом, — нужен ты мне больно.