Сейчас он выстрелил бы в Грифа без сомнений, но его охранники все еще держали его на мушке. Пулю получат оба, Диане от этого легче не станет.

– Я справедливый. Я лишь возвращаю вам обоим то, чем вы одарили меня – беспросветной болью и безысходным одиночеством.

– Я не могу… – Стефано все еще не верил, что можно так просто загнать его в угол. Гриф нашел слабое место и ударил. – Я отдам тебе северную половину порта. И все суда, которые стоят в нем!

Гриф улыбнулся и открыл дверь:

– Это так мило – порт за девчонку, которая на самом деле стоит дороже. Так ведь? Раз ты предлагаешь порт за ее жизнь… – Он повернулся и сказал: – Я выбираю ее жизнь, потому что наблюдать ее мучения для меня ценнее денег. Во имя моего сына!

Гриф вышел, но не закрывал дверь. Потом пригнулся:

– Сделай дело чисто, чтобы она не догадалась. Если решишь ей все рассказать и попытаешься спрятать, знай, я найду ее и расчленю на твоих глазах. Даю тебе время до Рождества. И знай, у меня везде есть глаза и уши. Без фокусов, Висконти. Ее жизнь в твоих руках! Я оставлю ее в покое, только убедившись в том, что вы не имеете отношения друг к другу. Я даю тебе слово.

Гриф захлопнул дверь, но тут же снова ее открыл:

– Мы с тобой нарушили важное правило – мы не имеем права иметь слабые места. Ни я, ни ты. Ни семей, ни детей, ни любимых женщин. Враг бьет по самому дорогому. Теперь наступил мой черед.

Вот теперь он захлопнул дверь и направился к своей машине. А Стефано сидел и просто наблюдал, а хотелось кричать, выстрелить Грифу в спину. Он еле сдержался, понимая, что его тут же расстреляют.

С этого момента жизнь разломилась пополам. Стефано приехал в офис на автомате, даже не помнил, как зашел внутрь и как оказался в своем кабинете. Он все еще слышал угрозы Грифа и думал, как избежать наказания.

Он давно знал Грифа и прекрасно понимал, что слово, сказанное им, нерушимо. Если он что-то пообещал, то сдержит обещание. Смерть Николаса стала для него стартом к жестокой мести. Но будет ли жестокая физическая расправа, если Стефано не послушает его? Сложно понять, возможно, Джон спятил от горя после потери сына, но рисковать жизнью Дианы Стефано не хотел. Что делать?

Стефано ходил из угла в угол в своем кабинете, как дикий зверь, загнанный в клетку. Гриф выбрал такую изощренную пытку: дал право выбирать – смерть Дианы или ее жизнь. Но жизнь без него…

Надо было поговорить с Дианой! Стефано уже кинулся к двери, впервые в жизни осознав, что перестал думать. Чувства вырвались на первый план! Надо было их утопить и все взвесить! Он отошел от двери, направился к столу и сел, обхватив голову. Диана не уйдет от него по доброй воле. И сказать причину их разрыва он не мог. Не так ли хотел жестокий ублюдок Гриф? Сделать все чисто, чтобы она ни о чем не догадалась.

Отправить Диану в Италию? Что она будет там делать? Да и не поедет она туда без него. Если только связать и отправить насильно, но это не выход. Она должна уйти сама.

Сказать ей, что любовь прошла? Вряд ли поверит после всего, что было. Он только что признался ей в любви. Диана не настолько глупа. Она не поверит.

Он долго думал. Он впервые размышлял, как убрать любимого человека со своего пути, подарив ей жизнь и светлое будущее.

Мэт стал случайным человеком, который оказался на пути спасения другого. Он просто сидел возле входа и не видел, как со второго этажа на него смотрел его же босс. Он не знал, какая идея рождалась в голове Стефано Висконти. И он не знал, что доживает свои последние недели.

Мэт – пешка в жестокой игре. Кажется, Диане он нравится, а вот от потери охранника Стефано не станет беднее. Это жестоко, но иного выхода нет. Как отодвинуть Диану от себя один раз и на всю жизнь? Стать жестоким с тем, кто ей дорог. Это был неплохой вариант.

Планов рождалось много. Стефано рассматривал даже убийство Грифа, но был уверен, что сейчас к тому не пробиться – охрана всегда начеку. Еще был план просто пустить все на самотек – и будь что будет. Всегда оставаться рядом с Дианой, приставить к ней десяток охранников и жить в страхе за ее жизнь…