– Судья Ди, а не Чан!
– Не важно, как его звали. Этот твой ковбой совсем сошел с ума!
– Если он и сумасшедший, то не опасный. И вот еще что: когда ты придешь домой, увидишь, что у тебя есть очень красивая акварель, на которой легко можно узнать твою жену. И это не ты нарисовал меня такой. А ведь архитекторы умеют работать карандашом, верно?
Мне стало весело, и Натану тоже.
– Я уже жду минуту, когда ее увижу. Если ты на ней слишком обнаженная, повесим ее в спальне, а если нет, вставим в раму и поместим в гостиной! Ты должна когда-нибудь пригласить его домой, своего Гогена Срединной империи. Пусть он устроит нам фестиваль «Познание мира в акварелях»!
Наступили ясные дни, вместе с ними явились туристы, и узкие улочки Юзеса заполнились прилавками, на которых были выложены индийские платки и разные виды мыла на основе натуральных трав; рядом с ними встали продавцы кожаных браслетов и маленьких картин с видами Прованса.
Террасы, которые освещает солнце, считаются самыми ценными.
У нас с Натаном есть свои привычки, и вот одна из них: когда он в отпуске, мы любим перед тем, как я открою книжную лавку, читать газету в кафе «У алжирского швейцарца».
Это очень симпатичное кафе; оно находится на углу маленькой площади, перед знаменитой площадью Трав. Основатель кафе был из города Алжира, столицы страны Алжир, потомок французских поселенцев (таких называют «черноногие») и со швейцарскими корнями. Сегодня хозяйки этого заведения – две очаровательные женщины. Они до сих пор делают горячий шоколад на молоке, а не на воде!
Натан улыбается каждый раз, когда я, приходя в какое-нибудь кафе, спрашиваю, каким способом там готовят горячий шоколад, даже если не заказываю этот напиток. Я считаю, что этот критерий оценки качества заведения ничем не хуже любого другого. По-моему, лучше не есть кускус или бульон там, где не умеют приготовить даже шоколад!
И вот я пила свой шоколад, а Натан в это время читал газету. Но вдруг меня заинтересовал стоявший напротив меня столик с товарами, хозяйкой которого была молодая женщина.
Среди маленьких пейзажей, изображавших засаженное лавандой поле с маленькой овчарней на нем или луг, где овцы пасутся среди олив, были выставлены акварели. Все они явно были написаны одним и тем же художником. На них были изображены кенгуру на просторных равнинах, кокосовые пальмы на краю голубого, как бирюза, пляжа, индейцы в ярких пончо со своими ламами, улицы Пекина, загроможденные велосипедами и рикшами.
Я наклонилась, чтобы лучше рассмотреть подпись под картинами, и увидела буквы «Ф.К.».
– Здравствуйте, мадемуазель. У вас здесь очень красивые картины.
– Спасибо. Я передам ваши слова моему отцу: это он рисует их все.
– Вы действительно можете поздравить его!
– Самое замечательное – то, что он срисовывает их с иллюстраций, которые находит в книгах. Раньше у него был магазин, где он обрабатывал чужие фотоснимки, в основном те, которые путешественники привозили из разных стран мира. Потом появился цифровой формат, и традиционная фотография исчезла. Отцу было нелегко, но он сумел перестроиться. Теперь он художник и рисует сам! Благодаря этому мы смогли переехать на юг. Это было важно для меня, потому что я больна астмой, и климат Бретани мне уже не подходил.
– Вы из Бретани?
– Да, из Моргата. Вы знаете этот город?
– Конечно, знаю. Это главный город полуострова Крозон, моей любимой части Бретани!