— Поэтому я и снял эту квартиру. И мне все равно, что здесь нет света.

— Да ты романтик. — тихо произнесла Саша, в этой обстановке хотелось разговаривать тихо.

— Даже не вбивай себе такие глупости в голову, это неправда! — огрызнулся он.

— Ничего в этом плохого не вижу, — уже без энтузиазма пробубнила она под нос.

— Для глупой сопливой девчонки, да.

Саша насупилась и замолчала, жуя сухую невкусную грудку, наверное, правда менеджер готовил сам. Даня посмотрел на неё и неожиданно рассмеялся. Он был так красив, вот прям как она любит, по-мужски. Такие длинные ноги, руки… и почему-то, когда хоккеист сидел, он казался ещё крупнее. В жизни он был ещё привлекательнее, чем на льду.

— Да, вёз к себе Московскую фифу, а оказалась девочка-припевочка.

— Хочешь верь, хочешь нет, во всем виноват хоккей! — призналась Александра, на что Даня удивленно вскинул брови и перестал жевать.

— Я смотрела матч с ЦСКА, и поспорила с подругами, что если победа, они меня собирают на вечеринку, вот собрали.

— Любишь хоккей?

— Очень! — без промедлений, с запалом, произнесла Саша.

— Я тоже, — он указал на неё пальцем, и так хмуро посмотрел, сквозь свои темные брови, — Но даже не смей думать, что, между нами, много общего.

Саша снова насупилась и продолжила молча жевать, но опять услышала его смех. Как же ей нравился его смех, она никогда не слышала его по телевизору, он всегда такой серьезный, сосредоточенный, либо с фирменной кривой ухмылкой. Она улыбнулась. Девушка захотела запечатлеть этот момент. Александра обвела глазами квартиру, утонувшую в полумраке, снова посмотрела на уютно разобранную кровать, на его вещи на диване, который видимого служил ему шкафом. Она посмотрела на хоккеиста. Данила сидел напротив, освещённый светом из окна. Ее мечта была так рядом, она могла обладать подаренным судьбой моментом. Эти густые темные вьющиеся волосы, откинутые назад, этот профиль греческого Бога войны. Это тело, как она любила, именно спортивное, не накаченное, а с плавным рельефом. Но от него так веяло разбитым сердцем, слезами и минимум тремя бутылками вина с подругами. Саша металась, но покинуть его не могла. Вдруг она больше его не увидит, и этот вечер постепенно будет казаться сном?

Девушка не заметила, как погрузилась в мысли, и очнулась, когда Данила встал. Ей показалось, что и он погрузился в свои мысли. Александра тоже поднялась, и в очередной раз попыталась одернуть своё мини, но тщетно. Даня посмотрел на неё, без улыбки, сомкнув губы в линию. Он два шага, так быстро, что девушка не успела опомниться, оказался рядом с ней. Подхватил одной рукой за талию, словно она ничего не весила, и прижал к себе. Как же это было приятно. Саше показалось она сейчас с ума сойдёт от чувств, которые ее переполняли. Данила так мужественно запустил вторую руку в ее волосы, чуть сжав сзади шею, и посмотрел в глаза Александры. Он не прочёл в них протеста. Девушка неожиданно вздохнула, приоткрыв рот… и он её поцеловал. Властно, обжигающе… Саша потеряла голову. Она на этот миг просто растворилась в захвативших ее чувствах. Все было как в кино, нет, это было ярче, такое невозможно передать, это надо почувствовать.

Сердце не колотилось, нет, оно трепетало, дрожало. Тело словно таяло под его сильными горячими руками. Тело словно жило своей жизнью, и больше не подлежало её контролю. Но тут он отпустил Сашу, сделав шаг назад. Ей это совсем не понравилось, она свела брови и в глазах читалось возмущение, что вызвало улыбку на лице молодого мужчины. От осознания произошедшего, а вернее от своей реакции, у девушки прилила кровь к лицу и снова этот румянец. Она неловко переступила с ноги на ногу, ощутив в них покалывание.

— Я в душ, — так просто сказал Данила, и стянув с себя футболку, ушёл в глубь темноты квартиры.

Александра осталась одна, посреди комнаты, в растерянных чувствах, и не могла выкинуть из головы образ, только что увиденного тела Данилы. Безупречное. Она даже заметила, за эти пары секунд, шрам от вырезанного аппендицита, который казался на его теле не изъяном, а украшением. Естественно, он знал, знал, что на неё это произведёт впечатление, и ушёл, уверенный, что она в абсолютной его власти и никуда уже не денется. Но Саша вдруг заметалась, она нервно оглянулась по сторонам. Ей захотелось сбежать. Сбежать не от него, нет. Она бы не о чем не жалела. Нет. Она испугалась себя, своих чувств. Она побоялась, что потом не справится с собой. Она испугалась, что ей это не под силу. Она понимала, сколько сил и нервов этот мужчина высосет за возможные отношения, и оставит её опустошённой. Или вообще не даст никаких отношений, даже тех сложных, о которых она размечталась.

Александра посмотрела на его диван-шкаф и увидела чёрную толстовку. Она схватила ее и надела, та доходила ей почти до колена. Дальше она действовала на автомате, куртка Влада, сапоги…, она их опустила, подвернув, и получились такие симпатичные полуботинки. Саша взяла сумочку и тихо открыв дверь, скользнула в коридор. Она судорожно вызвала лифт, нажимая на кнопку несколько раз, словно он от этого быстрее приедет. Руки дрожали, она закусила губу и вскочила в лифт. Достав телефон, она только сейчас обратила внимание на время. Пять часов утра. Время пролетело как мгновение.

Саша ввела адрес в приложении вызова такси, но телефон указал на низкий заряд батареи и выключился.

— Вот черт! — в эмоциях выругалась она.