Тук-тук-тук… она не слышала ни музыки, ни людей вокруг… а лишь этот тук… вздох… словно она в вакууме… Александра уткнулась в широкую мужскую грудь… вдох… его запах… дрожь, застучали зубы… Саша медленно подняла голову и посмотрела в зелёные опасные глаза… брови, нос, губы, ямочка… это он, это Данила, Данила, Данила… лицо уставшее, под глазами залегли тени, не отрывая от неё глаз, он сделал глоток из только наполненного бокала виски. Он опустил руку с напитком и предложил ей. Саша посмотрела на бокал, а потом взяла его и выпила до конца. Дане уже было достаточно, она видела это по его глазам, а ей надо было набраться немного дерзости. Она зажмурилась от крепкости напитка.

— Ты! — он ткнул в неё пальцем, и наклонился к ее лицу, так близко, что она почувствовала его горячее дыхание и запах виски. — Что ты тут делаешь?

— В бар приехала! — так же резко ответила Саша. — Отдыхать!

— Врешь! — он прищурил глаза. — Ты сюда приехала за мной!

— А знаешь, — Александра наклонила голову набок, — Да, ты прав!

— Проваливай! — он выпрямился, и посмотрел на неё с высока. — Я отлично здесь отдыхаю!

Данила схватил какую-то девушку за руку и прижал к себе приветливо улыбнувшись и прошептав что-то на ухо. Та была совсем не против и тут же вскинула ему руку на плечо. Сашу заколотило от злости на него, на себя, и на остальных, кто притащил ее сюда, терпеть эти издевки и унижения.

— Да пошёл ты! — в сердцах выкрикнула она, ей было так обидно, и не хотелось расплакаться прямо здесь. — Я реально дура!

Саша резко развернулась и бросилась прочь сквозь толпу, глаза наполнились слезами. Она всё-таки глупо надеялась, что это правда, что он её ждёт, что у него есть чувства. И хотелось позвонить брату и накричать, что не просто все, вот не просто!

Тут сильная мужская рука обхватила ее за талию и резко дернула на себя. Эту силу она знала, эти руки могли принадлежать лишь Даниле. Он догнал её. И снова молча смотрел этим взглядом, в котором крылось столько вопросов, столько несказанного, она это видела, но совсем не понимала, почему он молчит. Гордыня? Страх?

— Ну что ты молчишь!? — не выдержала она, а потом со злостью ударила его кулаками в грудь, он даже не шелохнулся, как стена. — Не молчи!

— А что ты хочешь услышать? — закричал он на неё. — Что ты сидишь в моей голове? Что только ты в моем воображении? Что я все время жду, что ты окажешься там, где я? Да никогда!

— Ты уже это сказал! — словно плюнула она ему в лицо.

— Да пошла ты! — в этот раз эту фразу сказал он.

— И пойду! — она развернулась, но увидела Влада.

Сквозь людей, она видела его глаза. Саша видела, как он метался, но в его взгляде была мольба, мольба забрать брата. Она видела все, что Влад влюблён в неё, но брата любит больше. Такой красивый, тёплый, чистый… Саша ощутила, что они не пара, что она ему не пара. Он лучше её. Как бы пафосно это не звучало, в Александре было что-то не так, не так легко. На самом деле, они были похожи с Данилой. С ним ей было легко быть собой, дерзкой, резкой, молчаливой, неправильной, ей был близок этот соревновательный дух с Даней, ей было не сложно ему подчиняться, ей нравилась его доминирующая сила. Её это не обижало. В эту секунду, она почувствовала, что может справиться с ним, и просто игнорировать его грубость, она поняла его грубость, он просто не умеет быть открытым, телячьи нежности его пугают, а мысль что ему их хочется, раздражает. Он не доверяет женщинам. Его не любили. Может и любили, но побоялись перешагнуть за стену грубости и доказать ему это. Ему нужны доказательства. Ему нужны слова, что он единственный. Что нужен только он. Он же как ребёнок. Ущипнёт! И смотрит, словно проверяет, а такого, плохого меня любишь?!

Александра развернулась, он стоял на том же месте. Она подошла к Даниле совсем близко, дотронулась до его лица, смело, провела рукой по шее, плечу… увидела, как он втянул воздух и замер. Саша больше не хотела врать, изображать кого-то, не хотела прятать чувства, если он её оттолкнёт, будет больно, но девушка не хотела отталкивать его, пусть это решение будет за ним. Она понимала, что ещё месяц и он уедет, а вот что с этим делать, не знала. Но ей хотелось жить сегодняшним днём.

— Поехали! — в этот раз, эту фразу сказала она, утвердительно, настойчиво, и протянула руку.

Данила молча взял её за руку. Его грубая сухая ладонь была самым приятным, что она когда-либо держала. Ее тоненькая ручка тонула в его мужской руке. Данила Рассказов. Он был ее мечтой слишком долго. Такой сильный, мужественный. Эти темные волосы, которые сейчас лежали беспорядочно, и сломанный нос, и шрам на губе… этот огонь в глазах с непокорными темными ресницами. Темно-синяя рубашка, с небрежно закатанными рукавами и расстёгнутой пуговицей, выпущена на джинсы. Это все так ему шло, он был так идеален, для неё, все что могло в нем бесить, отталкивать, для неё было идеальным.

Они молча вышли, как в самый первый день, только теперь Данила следовал за Александрой. Молодые люди сели в такси, она назвала его адрес, и не проронив ни слова, они ехали в «проклятую темную квартиру», как назвал её Влад, но она уже так любила эту квартиру.