Не став удостаивать низшего демона ответом, я моментально принял свою необычную боевую стойку. Если эта мерзость решила, что нашла себе беззащитную жертву, то она сильно ошибается. Мириады смертных схваток не для кого не могут пройти бесследно, и я уже отрастил клыки побольше, чем у этой дряни.

— Не глупи, греш-ш-шник! — Глаза отродья полыхнули пламенем геенны, а на кончиках его когтистых морщинистых лап начали загораться оранжевые искорки. — Ты должен повиноваться, иначе тебя постигнет самая кошмарная участь, которую ты даже не сумеешь вообразить!

— Кому я должен, всем прощаю, — тихо прошептал я себе под нос, внимательно следя за каждым движением беса. Меня не испугало его заявление, потому что каждая несчастная душа, угодившая в ад, знала, что нет здесь более лживых и подлых тварей, нежели эти. Так что я просто стал воспринимать его как очередное препятствие на пути к моей награде…

— Ч-ш-што ты там бормочешь, червяк?! Я сказал, подойди ко…

Существо прервалось на полуслове, потому что я, подгадав момент, бросился на него, осыпая градом беспорядочных, но неизменно болезненных ударов. Я успел хорошо изучить слабые места не только у людей…

Создание Преисподней оглушительно зашипело, словно опрокинутый в костер кувшин с водой, и попыталось отогнать меня, махнув лапами, которые уже полыхали магическим огнем. Эту его атаку я пропустил мимо себя, по-змеиному извернувшись, и пламенеющие когти пронеслись в считанных миллиметрах от моего лица, опаляя кожу жаром.

Бес, не ожидавший от меня такой прыти, успел удивленно что-то вякнуть, а в следующую секунду он уже получил от меня растопыренными пальцами по глазам и разъяренно заверещал. Существо попыталось отшатнуться от меня, но я не дал ему разорвать дистанцию, прыгнув следом, и свалил ослепленного противника наземь.

Вообще бесы были значительно сильнее любого грешника, и их животной мощи с лихвой хватало на то, чтобы играючи изорвать любого из нас в клочья, отправив в следующий виток истязаний. Однако особой сообразительностью и прытью эти отродья геенны не отличались, и зачастую они не могли ничего противопоставить битой адскими реалиями страдающей душе. Как, например, происходило сейчас…

Лысая уродливая собака корчилась подо мной, бестолково клацая зубами и слепо размахивая когтистыми лапами, но ни одна его отчаянная атака не доставала меня. Я уворачивался от каждой, успевая заметить любой направленный в меня удар еще до его начала. А сам я, тем временем, без устали вколачивал кулаки и локти в голову мерзкому созданию, превращая его и без того безобразную морду в нечто совершенно неописуемое.

Однако, когда мои содранные об мелкие рожки и шипы руки уже нестерпимо жгло от попавшей на них крови низшего демона, когда с каждым новым ударом трепыхания твари становились все неуверенней, на мои плечи вдруг опустилась неосязаемая, но все же парализующая тяжесть. Словно меня как какого-то дикого таракана некто огромный и всемогущий зажал между своих пальцев. Ему требовалось добавить лишь один только намек на усилие, чтобы моя душа схлопнулась в кровавую лепешку, оставив после себя лишь влажные подтеки.

Чувство тревоги хлестнуло по нервам многохвостым кнутом, и мне пришлось соскочить с недобитого беса, на ходу развернувшись на сто восемьдесят градусов, в ту сторону, откуда исходила эта непонятная тяжесть. А там происходило нечто совсем уж странное… нечто такое, чего я никогда еще не видел в аду. Пространство позади меня плыло, словно в раскаленной жгучими лучами солнца пустыне, и в этом мареве то и дело проскакивали крохотные разряды черных молний. Чем бы оно ни было, но, похоже, ничего хорошего это мне не сулит…

Как подтверждение моим самым худшим опасениям и страхам, дрожание воздуха усилилось, обрастая все большим количеством темных вспышек. И через пару мгновений раздавшийся взрыв едва не снес меня с ног, вынуждая низко пригнуться к земле и закрыть лицо израненными руками. Когда же улегся рой мелких камушков, шрапнелью разлетевшихся во все стороны, я робко приподнял голову. Приподнял, чтобы тут же обомлеть, лишившись дара речи, ведь передо мной вместо унылого пустынного пейзажа теперь высилась огромная скалоподная фигура. Ростом она была выше четырех метров, и одно только запястье этого создания выглядело толще всего моего духовного тела. Монструозная голова существа была под стать его могучему телу. Хищная, злая, свирепая. Ее макушку обрамляло множество угловатых рогов, которые складывались в подобие жуткой короны. Один только ее внешний вид ужасал причинял настоящую боль.

Под толстой эбонитовой кожей демона мышцы и жилы перекатывались подобно гигантским сытым змеям, поражая воображение своей мощью. А огромные вытянутые когти на семипалой ладони внушали чувство такого истового ужаса, от которого просто перехватывало дыхание. Источаемая этим существом сила была столь велика, что одна только его аура нарушала устойчивость демонической иллюзии, искажая окружающий мир и превращая его в непроглядно черное ничто.

— КАК ТЫ ПОСМЕЛ, ЧЕРВЬ, НАПАСТЬ НА МОЕГО ЭМИССАРА?!

Безжалостный громовой рокот чужого голоса придавил меня к земле и заставил там жалко скорчиться, зажимая уши руками. Я ощутил всю свою жалкую ничтожность по сравнению с Высшим существом Преисподней, и мне казалось, что одного только гневного взгляда демона хватит для того, чтобы превратить меня в пар.

— Го-с-с-споди-и-ин, я предупреж-ж-ждал его, — донеслось до меня подобострастное шипение беса, — но этот глупец не пос-с-слушал меня!

— ЗАМОЛЧИ, НИКЧЕМЫШ! — Где-то неподалеку дрогнула земля, больно толкнув мое распростертое тело, и едва различимый в этом грохоте влажный шлепок недвусмысленно подсказал мне, что я остался с могучим демоном наедине. Я был готов поручиться за то, что бес-посланник превратился в размазанную тонким слоем по земле зловонную массу, но не мог найти в себе смелости, чтобы открыть глаза и убедиться в этом. Сейчас мне просто хотелось свернуться на камнях в позе эмбриона, став как можно более незаметным, чтобы свирепый приспешник Сатаны забыл обо мне и ушел отсюда прочь. Но, видимо, не судьба…

— ВСТАНЬ, ЧЕРВЯК, — прогрохотало над моей головой, и я живо попытался найти силы в обмякших ногах, чтобы воздеть себя вверх. Ослушаться этого властного приказа у меня не было даже и в мыслях.

— ТЕБЕ ОКАЗАНА ВЕЛИКАЯ ЧЕСТЬ, НИЧТОЖЕСТВО, НО ЕСЛИ ТЫ ПОСРАМИШЬ МЕНЯ ПЕРЕД МЕССЕ́РОМ, ТО ПРОШЕДШИЕ СТОЛЕТИЯ В МОЕМ ДОМИНИОНЕ ПОКАЖУТСЯ ТЕБЕ РАЕМ…

Ни слова из сказанного этим Бароном Ада я не понимал. Какая честь? Какой Мессер? Что вообще могло потребоваться высшему существу от несчастного грешника, вроде меня? За прошедшие тысячелетия в аду, я не видел столько могущественных созданий, и даже предположить не мог, что сила обитателей огненной геенны может быть столь велика! Один только чудовищный облик этого монстра ввергал меня в настоящее безумие.