Вот даже так. В лоб. Надо думать, он всю ночь провертелся ужом на постели в моём доме.

    "Знаю. Но пока имя не произнесено..."

    Мальчик не дал мне произнести дипломатическую формулу до конца:

    "Вы не дадите ему поединка?"

    Райлпаг, бой без правил. Симпатичная традиция в военном сословии, позволяющая разрешить претензии друг другу без вмешательства родни. Проще говоря, двое, не поделившие между собой мир, дерутся до победного конца. До смерти одного из врагов. И родственникам погибшего под страхом коллективной ответственности запрещается за своего родича мстить. Им остаётся только принять гибель дорогого кровного с философским достоинством. Проще говоря, утереться и жить дальше...

    Но в саштах– до есть свои оговорки и нюансы; поскольку враждуют именно кланы как субьекты межзвёздного права, хороши все средства. Можно, конечно, сыграть в слюнявый идеализм пополам с идиотизмом, то есть, дать врагу лишний шанс на победу в райлпаге. А можно в такие глупые, опасные и бессмысленные игры не играть вовсе...

    Мальчик напряжённо ждал ответа, и я над тем ответом не задумалась, сказала честно:

    "Не дам. Уничтожу как больное неконтролируемой агрессией животное в стадии обострения!"

    Мальчишка дёрнулся от возмущения:

    "Это подло!"

    "Не подлее его поступков по отношению ко мне".

    Мы схлестнулись взглядами. Упрямый щенок, уважаю. Гордый, смелый до безрассудства, упрямый. Не знаю, сколько бы мы играли в гляделки, может, и до утра. Но в нос ударил вдруг запах горелого. Это Балясирэн засмотрелась на наш безмолвный диалог и упустила свою сковородку. Конечно, у неё там подгорело!

    А придумала она на завтрак оладьи. Я наконец– то вынула из памяти название для этих поджаренных овальчиков с аппетитным запахом. Оладьи, надо же.

    – Извините, – говорила девочка, отскребая от сковороды сгоревшую порцию оладьев, – я на вас с Китом глядела. Ловко вы, Энн! Я так не умею...

    – Практика была, – объяснила я. – Присаживайся, хватит уже там возиться. И нет, не выбрасывай! Отдай мне. Люблю с угольком...

    Любила. В детстве. Очень давно и очень далеко отсюда... Мама Толла готовила оладьи из кусочков рыбы. Балясирэн сделала их из сладкой муки. К ним полагался белый соус и нечто полужидкое, тёмного цвета, источавшее сложный аромат.

    – Это мёд, – объяснила Балясирэн. – Вы ещё не ели мёда, Энн? Попробуйте, это вкусно.

    Она показала, как следовало пробовать: взяла один из оладьев, обмакнула в мёд, ловко покрутила в пальцах, наматывая на оладушек тягучую массу... Я сделала так же. Девчонка оказалась права, действительно вкусно!

    – У вас, – сказала она, осмелев, – кухонный блок вообще не настроен. Питаетесь всякой стандартной дрянью. А на планете, между прочим, есть Линия Доставки и собственное производство! Океания обладает полной продовольственной автономией...

    Продовольственная автономия. Эта заумь из экономических дисциплин, из области социальной инженерии, то есть, применительно ко мне – совершенно из другой галактики. Девочка явно собиралась стать снабженцем, её слова выдавали специальную подготовку, помноженную на личный азарт. Хорошо, когда человек чем– то страстно увлечён. Из таких получаются отличные профессионалы...