– Да, хозяин.

– Что ж, иди, готовь повозку, – Корен кивком указал приказчику на дверь, а сам подошел к сундуку с одеждой и стал перебирать туники в поисках самой дорогой.

Чернава, проходя мимо нас с Варасом, лишь кивнула и вошла в дом, настроение у неё было явно ниже плинтуса.

– Пообедаем сначала? – спросил Варас, усаживаясь за стол.

– Да, братец, – Чернава тоже опустилась на лавку рядом с ним.

Обедали молча, так принято в этом семействе, это я, можно сказать, хулиганю, когда мы с Дариной вдвоем трапезничаем, могу пошутить, или о своем мире рассказываю, она, словно ребенок, эти мои рассказы как сказки слушает. Они и есть сказки, этот мир намного реальней, чем тот, из которого я попал сюда… реальней люди, реальней их поступки и дела, и самое главное – ответственность за эти дела.

– Предупредить тебя, Никитин, хочу, – сказала Чернава, когда я, разобравшись с обедом, ковырял пальцем волокна на дереве столешницы и уже несколько минут поглядывал на свою новоявленную родственницу-колдунью.

– Только меня? – сразу уточнил я.

– Не только… – Чернава отодвинула тарелку, положила руки на стол ладонь на ладонь и, выпрямив и без того идеально прямую спину, продолжила: – Тот, второй… из твоего мира, я видела его во сне, пошла за ним, не смогла ничего более разглядеть, тьма и огонь оттолкнули меня.

– И что это значит?

– Трудно сказать, но ты в опасности, ведь тот человек также знает о тебе, и он… – Чернава закрыла глаза и глубоко вздохнула, – он хочет приблизиться к тьме, а тьма уже на границах княжества… мне удалось ненадолго увидеть посланников тьмы… княжество падет.

– Да как же так падет-то, дружина княжья не допустит! – хмыкнул Варас.

– Не было доселе такого, братец.

Я заметил, что руки Чернавы чуть подрагивают, да и лица коснулась тень страха.

– Что ты видела? – чуть наклонился я над столом и положил ладонь на руки Чернавы.

– Это воины, что пересекли пустыню, их много, и они… им не нужен свет Большой луны, для них что ночь, что день – все одно.

– Это как?

– Что ночь, что день – все одно, – повторила Чернава, открыла глаза и впилась в меня взглядом, от которого мне стало не по себе. – Как твое единение с болотными котами?

– Бродят зверюги, пугают меня, – молчавшая до этого Дарина встала из-за стола, подошла к окну и кивнула в сторону озера, – на том берегу каждый вечер почти… двое. Сядут и смотрят.

– Я же говорил, они дальше не пойдут, – я подошел к ней и взял за руку, – я их просил.