Набрав номер, Саймон нетерпеливо прислушивался, ожидая, когда на другом конце снимут трубку. Когда Пол Анами ответил, Саймон почти не дал ему раскрыть рот. Он торопливо сообщил ему, что Алекс будет звонить ему домой, и попросил позаботиться о ней. Скажите ей, что Саймон верит ей абсолютно, всему, что она когда-либо говорила. Алекс поймет. Нет времени объяснять, но, возможно, для него, Пола, и Алекс будет лучше, если они поселятся вдвоем в каком-нибудь отдаленном отеле на несколько дней. Пусть Пол найдет человека, который присмотрит за магазинами. Саймон не может объяснить всего, но дело связано с якудза, вернее, с трудностями, которые возникли после его, Саймона, поездки в Токио. Последствия могут быть непредсказуемыми. После того, как Пол и Алекс найдут соответствующее убежище, Пол должен позвонить ему и оставить телефонный номер у консьержки, так, чтобы Саймон в любой момент мог его получить. И ни в коем случае им не следует уезжать из гостиницы. По крайней мере, до тех пор, пока он, Саймон, не приедет за ними лично.

Пол отвечал нечто нечленораздельное, да и то успел сказать всего несколько слов. Впрочем, как было сказано, Саймон преимущественно говорил сам.

Когда он закончил переговоры и повесил трубку, к нему подошла Эрика, и тот заключил девушку в объятия.

— Мать не дала мне ни слова сказать ей о фотографии, досье в доме Фрэнки и пленках, — произнес он. — Я уезжаю на Гавайи. Необходимо встретиться с Алекс как можно скорее. Кто-нибудь из людей де Джонга может ее выследить, черт возьми.

— Тогда нам пора собираться, — сказала Эрика. Саймон пристально посмотрел ей в лицо, словно увидел ее, впервые за долгое время. Она была очень хороша, но и одновременно в ней чувствовалась большая внутренняя сила. Она ответила ему долгим взглядом и повторила: — Пора собираться, дорогой.

Далеко в Гонолулу Раймонд Маноа сидел в гостиной Пола, Анами, положив ноги на низенький столик из красного дерева и поигрывая хрустальным бокалом, а в этот момент антиквар заканчивал разговор по телефону. Умница, мистер Пол! Да будет благословенно твое доброе сердце. Даже близкий друг вряд ли повел себя лучше в подобной ситуации. Все, что он говорил по телефону Саймону Бендору и его матери, полностью соответствовало планам Маноа. А как он убедительно разговаривал со старой дамой! Дескать, приезжайте ко мне в долину, дорогая миссис Бендор, и чувствуйте себя, как дома. Живите, сколько вам заблагорассудится. Мой дом — ваш дом. Прекрасно, мистер Пол. Продолжайте в том же духе.

А сынок миссис Бендор, малютка Саймон, тоже как нельзя лучшее расстарался — угодил своим звонком. Мистер Пол только блеял что-то неразборчивое. Короче, все складывается как нельзя лучше.

Маноа поставил бокал на стол и поднялся на ноги. Позевывая и почесываясь, он подошел к бамбуковому плетеному креслу Пола Анами и встал у него за спиной. Антиквар, левый глаз которого подергивался от нервного тика, поднял голову и смиренно взглянул на детектива. В этом человеке напрочь отсутствовал боевой дух, подумал Маноа, зато в нем бездна благодарности. Детектив начал массировать плечевые мышцы антиквара и тыльную часть его шеи, причем делал это мастерски — сильно, но не грубо, насвистывая мотив гимна «Тысячелетняя скала». Используя большие пальцы рук, Маноа начал мягко поглаживать основание черепа мистера Анами — это хорошо успокаивало. Анами сидел тихо, полностью расслабившись. Разумеется, нервный срыв может повториться, но он, Маноа, постарается, чтобы это произошло только после того, как детектив извлечет из его слабой земной оболочки максимальную пользу для себя. В настоящий момент он являл собой образ доброго самаритянина, который находится рядом с человеком, нуждающимся в помощи.

Нагнувшись к уху Анами, детектив прошептал:

— Я ваш друг, мистер Пол, и никогда вас не покину. Ваша самая главная беда в том, что вашим словам никто не верит. Я имею в виду полицейских, врачей в больнице, которые вас лечили. Буквально все они не верят ни единому вашему слову. Вы говорили, что вас изнасиловали? А они утверждают, что вы гомосексуалист, и те повреждения, которые вам нанесли, вполне возможно, связаны с какой-нибудь вечеринкой. Они думают, что все это устроил ваш очередной приятель, желавший получить острые ощущения. Вы, надеюсь, понимаете, на что я намекаю? Верьте мне, мистер Пол. Я хорошо разбираюсь в ваших проблемах.

Маноа снова разогнулся и продолжал массировать шею антиквара.

— Что касается меня, то я вам верю. Я полностью на вашей стороне. Но я один. Но если вы будете поступать так, как я вам стану рекомендовать, то никто не посмеет больше вас тревожить. Доверяйте мне, братец Пол — и все будет хорошо. Верьте своему «Большому Рею». А не пора ли вам принять таблетки, которые вам прописали?