Итак, двадцать мародеров при атаке погибли. Нормально, как у всех. Но вот знаки вопроса означают, что умерли они почти мгновенно, не дойдя до форта. Соответственно, на стенах и башнях очень много стрелков. Понятно, откуда их прислали. Привет, Гризли. И видео о нападении нет именно по этой причине.

Отвечаю Седому коротким спасибо, вношу его в избранное, надо будет потом поговорить. Видно, что парень адекватный и исполнительный. Не поленился прислать отчет. А теперь самое сладкое. Набираю Барбару.

– Привет, как там у тебя?

– Привет, Форт, – девчонка смущенно стреляет глазками. – Да тут глупость, а не нападение. Двадцать мародеров всего.

– Отчет кинь, погляжу.

– Форт, извини, так распереживалась, что случайно удалила. Погоди, сейчас тебе режим защиты покажу… Вот смотри, отсюда нападали, пытались стену пробить, но у меня на той стороне четырнадцать стрелков было и турель помогла.

– Ну хорошо, стрелков только так кучно не расставляй, – сделал замечание, попытавшись показать, что мне не все равно. Хотя мысли были о другом. – Ладно, тогда до скорого.

– Пока, – еще раз улыбнулась самая лучшая актриса нашего кантона.

Врешь ты, конечно, замечательно, но недостаточно хорошо, чтобы обмануть меня. Да, форт у Мейн, в отличие от меня, чуть лучше построен, но все же с прорехами. Стоит мародерам добраться до первой линии рубежа обороны, и отчет будет сформирован автоматически. Но ближников расстреляли до того, как они добежали до башен.

Вывод очень простой – войск у Мейн было гораздо больше, чем она показала. Но после боя она резко убирает часть солдат, оставляя в форте не больше сотни. Для кого? Ответ на этот вопрос тоже на поверхности – для меня. Какие еще нужны доказательства?

Добавляю в конференцию Рамиреса, братьев и Барбадосу. На меня смотрят если не счастливые, то вполне довольные лица. Еще бы, тревожное нападение оказалось фейком, проверкой на вшивость, не более. Мне даже не доставляет удовольствия, когда их физиономии сначала начинают приобретать озабоченное выражение, а потом и вовсе растерянное.

Я говорю неспешно и последовательно, от звонка друга, разговора Рёмера и предложения «пробить крысу» до полномасштабного нападения нейтралов и разговора с Мейн. Наверное, в моих глазах такая гамма эмоций, что за все время монолога меня не перебивает Леха, хотя постоянно открывает рот и ерзает в кресле. Когда я заканчиваю, то ответом мне служит лишь минута молчания. Скорбь по игроку, предавшему нас и наши замыслы.

– Что теперь? – первой подает голос Рина.

Мне нравится, что спросила именно она, потому что генеральша как никто близка с Барбарой. Была близка.

– Придется передвинуть сроки нападения на Гризли. Стереть сейчас нас он не сможет. Во-первых, не за что. Мы не сделали никаких враждебных действий. Во-вторых, уничтожение нас раскроет его шпиона.

– Но мы не готовы! – Всплеснул руками Виллиан.

– Я знаю. Если будем действовать исключительно своими силами, то проиграем.