Приятно, конечно, узнать, что известный писатель читает тебя, да ещё и даёт положительные отзывы, но почему я? Ситуация неприятная, этот писатель друг «главного» и мне теперь никак нельзя отказаться.

— Но разве я так много знаю? Мои знания поверхностны и относительны. А первоисточник моя бабуля, к которой я частенько наведывалась в гости.

О боже, мне ли говорить о «поверхностности» знаний в этом вопросе. Невольная улыбка коснулась моих губ, когда вспомнила о Данииле из запредельной стороны.

— Ему нужны мои знания о параллельных мирах? — уточнила я.

— Не трудно было догадаться, правда? — в шутку заметил Иван Павлович. — Твои рассказы наводят на мысль, что ты водишься с эфирными сущностями, — лукаво прищурившись, произнёс Иван Павлович.

— Всё что мне известно можно найти в интернете, — смутилась я.

— Не скромничай, Вероника, ты умная и самодостаточная женщина. А знаний своих нечего стесняться — они тебя кормят. — Пойдём, — строго приказал Иван Павлович, поднявшись с кресла. Я тоже встала и поплелась за редактором к его рабочему столу Не нравится мне этот Глеб Илларионов. Почему выбрал меня? Может, посоветоваться с Даниилом, прежде чем давать согласие на сотрудничество с писателем?

— Я обещал Глебу, что ты возьмёшься за это дело — строго добавил Иван Павлович, роясь в папках.

Понятно, значит, отказаться я не могу, если, конечно, не горю желанием остаться без куска хлеба. У Ивана Павловича суровый нрав. Он не любит, когда ему перечат.

— Это ступенька, Вероника. И деньги хорошие. Глеб щедрый человек. — Я закатила глаза, как будто деньги не имеют значение. Ох уж эти игры! Конечно, когда речь зашла об оплате, желание взяться за работу резко возросло. — Хочешь всю жизнь проваляться дома на диване?

Конечно, не хочу. Давно пора выбираться из своей берлоги к людям. Вот реальный шанс. Если справлюсь с работой, Иван Павлович останется у меня в должниках.

— Хорошо, — согласилась я, сама не понимая, во что ввязываюсь. Но у меня не осталось выбора и мне ясно дали понять, если теперь откажусь, потеряю всё, что имею.

— У тебя две недели, — предупредил Иван Павлович.

Две недели? Слишком малый срок.

— Не бойся, — улыбнувшись весьма добродушно, успокоил меня Иван Павлович. — Прочти и дополни на своё усмотрение.

А куда мне деваться? Меня устраивает работа в редакции, и терять её я не хочу. К тому же, я надеюсь получить должность.

Иван Павлович передал мне рукопись романа, и я с готовностью приняла её.

— Читать лучше с листа. Пометки оставляй на полях. Действуй, — приказал он и стал перебирать бумаги на столе: как он разбирается в этом беспорядке, непонятно.

— Просто я никогда раньше не работала с крупными формами, — бормоча, направилась я к выходу. — А тут и исправить, и дополнить…

— А я раньше никогда не был Главным редактором, — в шутку заметил Иван Павлович мне в след и звучно рассмеялся. — Справишься — место литературного редактора твоё.