— Цирусы,— проворчал геоморфолог.— Предвестники дождя, а может быть, и града.— Взглянув на часы, он уточнил: — К вечеру соберется. Где же мы устроимся на ночь?
Иван Федорович всем корпусом повернулся к Молготаеву, тот в свою очередь — к Сарыху, а Сарых — к проводникам.
Объяснение было коротким. Стоило баю произнести два-три слова, как проводники пришли в необычайное волнение — заговорили все разом, замахали руками.
— Здесь ночевать нельзя,— перевел Молготаев удивленным исследователям.— Мои люди говорят, что ни за что не останутся в долине на ночь.
Проводники догадывались, о чем идет речь, и дружно поддакивали хозяину.
— И воды дальше нет до самой вершины, до озера. Наши охотники ходят туда прямо через гору,— Молготаев показал на заросший кедрачом склон.— Так можем сделать и мы. Сейчас ближайшей дорогой поднимемся назад, к юрте, а завтра утром по верху доедем до озера. Спустимся к нему, пройдем Долину Смерти—и к ночи опять вернемся к юрте. Только так можно. Кто ночью останется в долине — конец.
— Что это значит?—недоумевал геоморфолог.— Почему люди погибают именно в этой долине и только ночью? Неужели их поедают звери?
— Нет, люди умирают сами. Зверя там много, но люди умирают сами. Их никто не ест,— упорствовал Молготаев.
— От страха, что ли? — вмешался в разговор Лебедев, сидевший в стороне с тетрадью в руках. Он зарисовывал выход горных пород и характер их залегания.
— Однако, от страха,— серьезно согласился Оркот.
— Бабьи сказки,— резко бросил инженер. Молготаев обиделся, но Лебедев не заметил этого и
упрямо продолжал тем же тоном.
— Вы как хотите, а я эту долину должен исследовать.
— Гм... я тоже хочу,— отозвался геоморфолог.— Но сегодня будет гроза. Переночуем на водоразделе и завтра спустимся в среднюю часть долины, осмотрим ее, а к ночи вернемся обратно...
Вдали раздались первые раскаты грома. Из-за горбатых хребтов выплыли темные, набухшие дождевые облака.
— Согласен,— ответил инженер, взглянув на небо.— Но завтра обязательно спускаемся в долину.
Лебедев захлопнул тетрадь.
...Мокрые кони, храпя, поднимались по крутому склону. Затихший перед грозой воздух казался насквозь пронизанным густыми запахами молодой хвои и смол.
Теперь инженер шел в хвосте каравана, пристально вглядываясь в неясные силуэты скал, расплывавшиеся в глубине леса. Он боялся пропустить коренное обнажение горных пород.
Заметив скалу, Лебедев умелым ударом молотка откалывал кусок, ставил на нем номер, если образец представлял для геолога интерес, и бережно укладывал его в карман. Затем записывал в дневник условия залегания камня.