— Он один и я один.

— Он может быть и не один. А если это ловушка, засада?

— И где засада спряталась? Вот в этом маленьком здании вокзала? Нет. Пойду один. Вы наблюдаете.

Я открыл дверь броневагона, так как все находились при прохождении таких станций, укрывались за бронёй. Люся хотела выскочить со мной.

— Люся. Пожалуйста, оставайся здесь. Я только поговорю, и мы поедем дальше. — Она смотрела мне в глаза. И конечно ничего не сказала. Я вышел. Люся осталась в броневагоне. Умница какая. Соображает. Мужчина спокойно смотрел на меня. Я прошёл к нему, прямо по путям. Остановился метрах в двух. У него был СКС, это я понял, подойдя ближе.

— День добрый, уважаемый.

— И тебе добрый день, мил человек. — Он внимательно смотрел на меня. Увидел, как его губы дернулись в улыбке.

— Вы знаете, первый раз вижу, чтобы кто-то вот так стоял и смотрел на наш эшелон. То есть, стоял открыто.

— Вы такие агрессивные?

— Мы нет. Мы вообще предпочитаем ни с кем не сорится. Просто агрессивных много развелось, хотя людей осталось очень мало. — Он кивнул мне. Но промолчал. Продолжал смотреть на меня. — И всё же. Как Вас зовут?

— Пётр. Петр Фадеевич. — Ему было 55–60 лет. Где-то так.

— А меня Марк.

— Из далека идёте?

— Из далека. — Сказал откуда. Он покачал головой.

— Да, далековато забрались. Лет 10 назад, бывал у вас там. А куда идёте, если не секрет?

— На юг. К морю. Туда, где нет зимы и где проще выжить.

— Тоже верно.

— Почему Вы всё-таки вот так стоите?

Он улыбнулся.

— Давно здесь поезда не ходили. Месяц назад проходил один состав. Небольшой. Тепловоз, несколько вагонов и платформа. На платформе зенитка стояла, спаренная. Из крупнокалиберных пулемётов. ЗПУ-2. Я когда срочную служил, у нас такие были.