Великий инквизитор опустился на колени и развернул ткань, в которую был завернут клинок. С первого взгляда стало ясно, что он действительно принадлежал инквизитору Герон. При одном только виде кошмарного зазубренного лезвия раны Танкуила разболелись с новой силой.
Артур Вэнс медленно протянул руку и коснулся эфеса. В тот же миг его глаза широко распахнулись, а зубы заскрипели. Отдернув руку, он завернул оружие обратно в ткань и, встав в полный рост, заявил:
— Это Миорзо, демонический клинок.
Сию же секунду зал Совета наполнился неразборчивым гамом — каждый инквизитор пытался перекричать других, требуя ответов от великого инквизитора или от бога-императора.
История демонического клинка была хорошо известна. Она относилась ко временам до основания Инквизиции, когда Вольмар впервые ступил в этот мир. По легенде, у Вольмара был брат Арн. Именно Арн первым захотел приручить демонов Пустоты. Он призвал тень, чтобы изучить ее, но явившаяся на зов тварь оказалась слишком сильна, чтобы ее сдержать. И тогда младший брат пришел за помощью к старшему. Вольмар, великий герой древних сказаний, не раздумывая, согласился.
Он выковал клинок из чернейшей стали и наложил на него древние, ныне утраченные могущественные чары. Сто дней и сто ночей сражались бог и демон, но в конце концов Вольмар пронзил сердце твари. Меч поглотил сущность демона, а тело вернулось обратно в Пустоту. Вольмар назвал демонический клинок Миорзо и спрятал его так, чтобы никто его никогда не нашел.
Некоторые историки и теократы утверждали, что никакого брата у Вольмара не было, а бог сам допустил ошибку и призвал слишком могучее создание. По собственному опыту Танкуил знал, что обычно сторонники такой версии быстро оказывались еретиками со всеми вытекающими последствиями. В любом случае выбранное Вольмаром потаенное место для демонического клинка оказалось не настолько потаенным, как он того хотел.
Великий инквизитор мрачной безмолвной статуей возвышался в центре поднявшегося урагана. Одни инквизиторы кричали, другие, похоже, вообще ударились в панику. Сам Артур Вэнс немигающим взглядом буравил императора Сарта. Только один человек во всем мире мог позволить себе такое. Император Франциск первым отвел глаза.
— Довольно! — Великому инквизитору не нужно было кричать, чтобы его услышали. Словно прочитав его мысли, все прочие инквизиторы мгновенно умолкли. — Стража, отведите арбитра Даркхарта обратно в камеру. И пусть лекарь осмотрит его раны — они кровоточат.
Танкуил посмотрел на свою руку. Бинты действительно покраснели. Стражники подступили к нему, готовые снова заковать его в кандалы.
— Этого больше не требуется, — раздался голос бога-императора.
Арбитры перевели взгляд на великого инквизитора, и тот едва заметным кивком подтвердил слова владыки Сарта.
Едва конвой покинул зал, двери за их спинами с грохотом закрылись, отрезав любые звуки изнутри. До камеры Танкуила вели в тишине.
Мастер Клинка
Когда Джеззет проснулась, она лежала на холодном каменном полу в окружении холодных железных решеток, свернувшись калачиком и укутавшись в большое шерстяное покрывало. Неудивительно, что после такого сна все тело ломило. Тюрьмы в Сарте были немногим лучше чадских, и хотя здесь пленникам в обязательном порядке полагались койки, Джез им не доверяла.
«На кровати слишком просто расслабиться и трудно проснуться, когда за тобой придут».
За две недели заключения девушке практически не было одиноко. Простые пьяницы, которым нужно было хорошенько проспаться после очередной драки в трактире, или настоящие преступники, по которым плакала виселица, — все они были мужчинами и буквально пожирали Джеззет голодными взглядами. Один даже попробовал просунуть руку между решетками и стянуть с нее покрывало. Отточенным движением она сломала ему запястье.
«И потом еще два дня терпела его стенания и оскорбления».
Дважды в день стражники приносили еду: холодную склизкую овсянку утром и ломоть твердого как камень хлеба вечером. Днем иногда давали пить. Не бог весть что, конечно, но хоть с голоду не помрешь… Джез никто не навещал, и она не знала, что творится в мире за стенами тюрьмы, не знала, что стало с Танкуилом и Шипом. Тюремщики забрали ее меч, а без одежды кинжал спрятать девушке было попросту негде.
«Мастер Клинка без своего клинка… все еще может ломать людям руки».